LITMIR.BIZ

Скачать книгу

будет через год. Ничего не изменится. Потому что я просто не хочу замуж за тебя.

      Он поджал губы и постарался скрыть обиду. Но ему это не удалось.

      – Извини, – наконец произнес он.

      – Это лишнее.

      – Я не хотел показаться тебе грубияном.

      – Перестань.

      – Да нет, я болван.

      – Что ты, в самом деле… ты просто был обстоятельным.

      – Обстоятельным? Я бы сказал, прямолинейным.

      – А я бы сказала… назидательным.

      – Откровенным. Искренним. Честным. Но ведь все это не имеет значения, не так ли?

      – Ну, с лингвистической точки зрения…

      Если до этого разговора у меня еще были какие-то сомнения в правильности моего решения, то теперь они окончательно рассеялись. Мои родители – как и многие подруги по Брин-Мору – считали, что я совершаю ошибку, отказываясь выйти замуж за Горация. В конце концов, он был таким надежным. Но я была уверена в том, что обязательно встречу кого-то, в ком будет и огонек, и страсть. И потом, в двадцать два года мне совсем не хотелось бросаться в омут замужества, так и не воспользовавшись шансом познать другие возможности.

      Вот почему, когда я приехала в Нью-Йорк, поиски бойфренда значились последним пунктом в списке моих приоритетов. Тем более что мне предстояло столько всего узнать в этот первый год самостоятельной взрослой жизни.

      Родительский дом был продан к Рождеству – но почти все вырученные средства ушли на то, чтобы оплатить врачей и интернат для матери. Новый, 1944 год мы с Эриком встречали в убогом отеле Хартфорда, куда примчались накануне по вызову из интерната. Мама подхватила инфекцию, которая переросла в пневмонию, и никто не мог сказать с уверенностью, справится ли она с болезнью. К тому времени, как мы приехали в Хартфорд, врачам удалось стабилизировать ее состояние. Мы просидели час возле ее постели. Она была в коматозном состоянии и отсутствующим взглядом смотрела на своих детей. Мы поцеловали ее на прощание. Поскольку мы опоздали на последний поезд до Манхэттена, нам пришлось ночевать в этой привокзальной дыре. Остаток вечера мы провели в баре отеля, где пили дрянной «Манхэттен». В полночь мы спели «Доброе старое время» в компании бармена и нескольких несчастных, застрявших в пути коммивояжеров.

      Так мрачно начался для нас новый год. А утром последовало еще более мрачное продолжение – мы как раз выписывались из гостиницы, когда в нашем номере раздался телефонный звонок. Я сняла трубку. Звонил дежурный врач:

      – Мисс Смайт, я очень сожалею, но ваша мать скончалась пол часа назад.

      Странно, но я не испытала шока и горечи (это пришло несколькими днями позже). Скорее в тот момент на меня нашло какое-то оцепенение, и в сознании промелькнула мысль: отныне моя семья – это Эрик.

      Его тоже застала врасплох эта новость. Мы взяли такси и отправились в интернат. По дороге он расплакался. Я обняла его.

      – Она всегда терпеть не могла Новый год, – произнес он сквозь слезы.

      Похороны состоялись на следующий день. В церковь пришли двое наших соседей и секретарша

Скачать книгу