LITMIR.BIZ

Скачать книгу

по-своему, нисколько не думали отрицать того факта, что правят они своим княжением не одни, а вместе с боярами, как первые между равными. Дмитрию Донскому летопись, как мы уже знаем, приписывает даже еще более лестную для бояр характеристику, заставляя его сказать перед кончиной: “И называлися вы у меня не боярами, а князьями земли моей”. Если это еще может быть литературой, то совет его дяди, Семена Ивановича Гордого, своим наследникам – “слушать старых бояр” – мы находим уже не в литературе, а в официальном документе, духовном завещании этого князя.

      Наиболее реальные политики того времени, ордынские дипломаты, не сомневаясь, прямо ставили образ действий Москвы в зависимость от состава московской боярской думы. “Добрые нравы, и добрые дела, и добрая душа в Орде была от Федора от Кошки, добрый был человек, – говорит татарский министр Едигей великому князю Василию Дмитриевичу. – А ныне у тебя сын его Иван казначей, любовник и старейшина. И ты нынеча из того (Ивана) слова и думы не выступаешь, которая его дума не добра и слово, и ты из того слова не выступаешь… ино того думою учинилася улусу пакость”. (Экземплярский. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период, т. 1, 142).

* * *

      Раз Московское государство было созданием феодального общества, в его строительстве не могла не играть видной роли крупнейшая из феодальных организаций удельной России, как и средневековой Европы вообще – церковь. Казалось бы, невозможно преувеличить значение православия в истории русского самодержавия – и тем не менее приходится признать, что до появления II тома известной работы профессора Голубинского все, что говорилось на эту тему, было слишком слабо и – главное, било мимо цели. Говорилось, преимущественно, о влиянии церковной проповеди на развитие идеи самодержавия. Это правда, что московская политическая идеология была идеологией церковной прежде всего и больше всего, что московский царь мыслился своими подданными не столько как государь национальный, властитель определенного народа, сколько как владыка всего мира – царь всего православного христианства. Мы увидим в свое время чрезвычайно эффектные и яркие отражения этой центральной идеи московской официальной публицистики: но историю делает не публицистика.

      Какова была роль церкви в создании объективных условий, вызвавших к жизни московский царизм? Что дала церковь не словами, а делом – дала, как определенная организация? Как интересами этой организации определялась политика создавшегося под ее влиянием государства? Вот вопросы, на которые позволил ответить впервые только материал, собранный названным историком русской церкви, – материал, сам вполне объективный и чуждый всякой идеалистической обработки.

      Феодализация Православной церкви началась задолго до рассматриваемого периода: уже в Киево-Новгородской Руси монастыри были крупными землевладельцами, а митрополиты и епископы располагали крупной долей политической власти, между прочим, являлись

Скачать книгу