LITMIR.BIZ

      Франция, куда она подвиглась в этот год,

      Всё дальше от него иль наоборот?

      И долго ль ему изгнанником жить одиноким

      Под небом не своим, далёким?

      Иль думать о женитьбе в чужой ему отчизне?

      По Франции тогда придётся справить тризну.

      Пусть и в чужом краю, но хоть не одному влачить существованье,

      Уже не молод он, не долго ли случилось ожиданье?

      Пора, пора, но это сон.

      Мечта. мечтал с открытыми глазами он.

      И представлял себе жену, детей, свой дом.

      Сказать легко жениться, но на ком?

      Кто взор свой остановит на таком?

      Он чужеземец здесь, в России,

      И пары нет в периферии?

      А посему … так долго ждать достойной доли!

      Да и к тому же он католик!

      Мещанку взять, придётся что ли?

      А он мечтал не о такой. Закрыл глаза и вновь Мари увидел: её десницу нежную, головку милую под шапкой золотых волос и взор очей глубинных, что взволновать сумел бы всякого мужчину. Дыханье стало учащённым, он был Марией восхищённым. «Ах, мне бы как Мари, пусть без достатка, без дорогих камений, я сам прожить смогу без нужд и без лишений!» Фабьен поднялся с ложа, накинул на плечи халат и, дом уснувший не тревожа, прошёл на воздух, на террасу, на полночный хлад.

      Дверь затворив, вдохнул глубоко грудью. «О запах летних трав после дождя, как он мне дом родной напоминает, который бунтари уничтожают! Его уже не будет никогда! – Фабьен печально глянул на луну, висевшую на небе одиноко, её затягивало тёмной поволокой. – Вот так и я, я тоже странник вечный, всегда один и без любви, toujours tout seul, voué à être seul à vie16!» Один, один, совсем один и здесь в хозяйском доме, уснувшем в сладостной истоме, замолкли птицы, исчезли комары и лишь кузнечики стрекочут до поры.

      Мари, напротив, в тот летний вечер, не чета бурмистру, Морфею поддалась на удивление быстро. Она лишь на минутку заглянула в комнату ребёнка, головушку погладила тихонько. Дитя сопело сладко, лёжа на спине и улыбалося во сне. Мари вздохнула и в свою спальню повернула. Они с Михайло Семёновичем не делили ложе. Супруг не пожелал, ну и Мари, конечно, тоже. У себя она разоблачилась при помощи Дуняшки, перекрестилась быстренько на тёмный образок, чтоб в жизни добрый Бог помог, легла и тотчас Машеньку сморило.

      [16]Всегда совсем один, обречён быть всю жизнь один!

      Сон был глубокий и без сновидений, лишь под утро Мари приснилось, когда светило в небесах уже родилось да поменяло ярко-рыжий свой восходный цвет на жёлтый. Сперва был конь мухортый, он вёз её в коляске старой и потёртой. И свёз к мужчине, она не знала по какой причине. Ах, вот причина сна! В том усыпленьи она была одна с Фабьеном. Вдвоём они в огромном доме совершенно, и больше никого не представляла эта сцена. Сидели пили чай, Фабьен повествовал об чём-то ужасно несуразном, но удивительно прекрасном. Однако утром Маша и пары

Скачать книгу