ТОП просматриваемых книг сайта:
Степь 3. Закат. Александр Берник
Читать онлайн.Название Степь 3. Закат
Год выпуска 2021
isbn 978-5-532-94603-3
Автор произведения Александр Берник
Издательство ЛитРес: Самиздат
Служил он при Сфендославе ещё с первого набора, с Новгородского. Князь ведь сам по себе в свете силы и власти – считай никто. Сила и власть князя в его окружении. У каждого уважающего себя правителя должны в обязательном порядке быть: личная дружина как форма силы, бояре – некий административный аппарат управления, создающий понятие власти, и княжьи казаки, что составляли основное воинство.
Казачество до Ярослава, сына Владимира, было при каждом крупном городе. Всем этим «мясом» князь обрастал именно в Новгороде, представляющем в те времена огромную вольнонаёмную ярмарку подобного «товара». Туда стекался боевой и нахрапистый люд со всего света, желающий послужить за «не задаром».
Дунав был при Сфендославе уже больше двух лет. Никто богатыря в наставники к князю не ставил, но он и не напрашиваясь умудрился им стать. Нет, конечно, ещё младому поскрёбышу, будущему киевскому князю мать отрядила для защиты и воспитания целого воеводу, и тот никуда не делся. Так в наставниках и числился. А вот Дунав, как старший и опытный воин в учителя попал сам собой. Так получилось по жизни. Как-то само срослось. Учил младого князя что сам умел, не навязывая давал дельные советы. Сфендослав к дружиннику прирос как к старшему, да и как вояка Дунав был действительно знатный, опытный. Ни одну орду прошёл и ни одного князя с каганом поменял.
Так вот этот богатырь с косой саженью в плечах, не обращая внимания на разгульное окружение, самозабвенно давил пол плясом. Пьяный был, чего греха таить. И так-то он плясать не мастак, а уж под хмельное пиво и подавно коряво у него выкорчёвывалось.
Но у русинов под чарку зелена вина всегда как ни у людей. Кому медведь на ухо наступил, непременно принимается петь, корча из себя соловья доморощенного. Притом праведно пологая, что голос по тону выше, когда громче. Поэтому вопит он на одной ноте, но с разной силой остервенелости, пытаясь изобразить хоть какую-нибудь мелодию.
А у кого ноги ни из того места выросли и не теми руками вставлены, непременно пускается в пляс. Вот Дунав как раз являлся ярким представителем из последних. Руки сами по себе махались, ноги тоже с хозяином не дружили, но он упорно, сосредоточенно и даже с некой внутренней злостью, уперев мутный взгляд в заплёванный пол, выписывал кренделя с притопами и прихлопами, никогда не попадая в такт музыки, от чего при весёлом незатейливом плясе морду лица имел зверскую и собой недовольную.
Вот такая вот пёстрая картинка нарисовалась на княжеском пиру к моменту его безвременной кончины. Буйны молодцы, не видевшие белого света уже третий день, при этом неожиданно умудрились заполучить «конец этого самого света».
Распахнулись тяжёлые дубовые двери, толкаемые двумя верзилами из теремной прислуги. Попадали на пол перепуганные музыканты. И, вместо того чтобы продолжать играть и радовать людей, побросали