ТОП просматриваемых книг сайта:
Публицистика: прочее
Различные книги в жанре Публицистика: прочее, доступные для чтения и скачивания
Аннотация
Во второй половине 1856 г. и в 1857 г. Тургенев совершил длительное путешествие но Западной Европе, завязав ряд знакомств с французскими и английскими общественными и литературными деятелями. Это обстоятельство навело П. В. Анненкова на мысль попросить его поделиться своими заграничными впечатлениями с русскими читателями. Тургенев писал в ответ: «Постараюсь исполнить ваше желание и напишу для Корша письмо, то есть – два или три письма, не знаю, будет ли интересно». Закончив повесть «Ася», Тургенев принялся за первое письмо «Из-за границы», но работа шла с затруднениями и, видимо, не удовлетворяла писателя. Сохранившиеся рукописные материалы заставляют предположить, что работа Тургенева не пошла далее начала второго письма.
Аннотация
«…Проездом через Петербург я в одном вашем фельетоне прочел слова: «Жорж Санд умерла – и об этом не хочется говорить». Вы, вероятно, хотели этим сказать, что о ней надо говорить много или ничего. Не сомневаюсь в том, что впоследствии «Новое время» пополнило этот пробел и, подобно другим журналам, сообщило, по крайней мере, биографический очерк великой писательницы; но все-таки прошу позволения сказать слово о ней в вашем журнале, хотя я тоже не имею теперь ни времени, ни возможности говорить «много» и хотя это «слово» даже не мое, как вы сейчас увидите…»
Аннотация
Речь была написана Тургеневым в конце января 1864 г. для прочтения в годичном собрании Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым «Литературного фонда». 2(14) февраля 1864 г. Тургенев присутствовал на собрании, но вследствие простуды не мог сам читать. Прочесть статью-некролог было поручено И. В. Анненкову. Специальным назначением речи объясняется то, что почти вся она посвящена Дружинину как инициатору и основателю «Литературного фонда».
Аннотация
«…дело было в августе месяце 1860 года, когда мне пришла в голову первая мысль «Отцов и детей», этой повести, по милости которой прекратилось – и, кажется, навсегда – благосклонное расположение ко мне русского молодого поколения. Не однажды слышал я и читал в критических статьях, что я в моих произведениях «отправляюсь от идеи» или «провожу идею»; иные меня за это хвалили, другие, напротив, порицали; с своей стороны, я должен сознаться, что никогда не покушался «создавать образ», если не имел исходною точкою не идею, а живое лицо, к которому постепенно примешивались и прикладывались подходящие элементы…»
Аннотация
«…Иванов, как самобытная русская натура, ближе и сильнее говорит молодым русским сердцам: он им и понятнее и дороже; а во-вторых, в том-то и состоит его великая заслуга, заслуга идеалиста, мыслителя, что он указывает на образцы, приводит к ним, будит, шевелит; сам не удовлетворяет и не допускает в других дешевого удовлетворения; что он заставляет своих учеников задавать себе высокие, трудные задачи, а не удовольствоваться мастерским исполнением каких-нибудь ракурсов и прочих технических фокусов, которыми так гордятся последователи Брюллова. С этой точки зрения самые недостатки Иванова полезнее многих дюжинных красот…»
Аннотация
Читатель наверняка увидит иронию в самом названии книги, которое настолько претенциозно, что к нему не стоит относиться иначе как с улыбкой. Впрочем, уже немало людей обратили внимание на парадокс нашего сознания: мысль стремится охватить сущее Бытие так, как будто не человек является его частью, а сам Мир помещен в наши головы. Так отчего же не попытаться рассмотреть его пристальней и составить общую картину Бытия? Космология, физика, социология, философия, экономика, политология и даже космосоциология привлечены автором, чтобы представить цельную картину Мира, в котором мы живем, определиться с местом и временем, в котором разворачивается наше Бытие, распознать его закономерности. Автор верит, что, прочитав книгу, люди станут лучше понимать окружающий мир и логику Бытия. Знание всегда относительно, но именно понимание позволяет куда более надежно чувствовать себя в быстроменяющемся мире и определять свое отношение к происходящему вокруг. Автор также считает, что изложенное в книге имеет не только познавательное, но и чисто практическое значение. Эта книга даст человеку ясное представление о критериях оценки происходящего вокруг него и позволит выстроить линию своей жизни так, чтобы она не шла вразрез с естественным развитием событий. Эта книга позволит вам получить цельное представление об эволюции Вселенной, о принципах и закономерностях системной организации нашей цивилизации, и даже узнаете, почему с нами могут вступить в контакт только доброжелательные инопланетяне. Вы узнаете о незаметной глобальной революции, которая произошла в общественном сознании в конце двадцатого века, с последствиями куда грандиозней, чем последствия всех технических, технологических и индустриальных революций за всю историю человечества вместе взятых. В этой книге вы найдете объяснение конфликтности земных цивилизаций и найдете формулу Апокалипсиса, в которой нет ничего мистического… В общем, прочтите эту книгу, и Мир станет намного вам понятней и дружелюбней. Впрочем, не рассчитывайте прочесть ее сразу. Возможно, вам придется делать паузы для осмысления отдельных глав. Да и зачем спешить, если перед вами общая картина Бытия?
Аннотация
Написано по заданию министра внутренних дел Л. А. Перовского, о чем на листе копии имеется запись Лазаревского: «Тургенев писал это, состоя на службе в особенной канцелярии министра внутренних дел, как кажется, в виде экзамена». «Замечания» Тургенева написаны по поводу правительственного указа от 2 апреля 1842 г. «Об обязанных крестьянах». Печатный текст указа хранится вместе с копией Тургенева и на нем имеется запись Лазаревского, из которой видно, что подобные записки предлагалось составлять всем поступавшим на службу молодым людям для проверки их способностей и образа мыслей. Этим объясняется официально-риторический тон «Замечаний» Тургенева.
Аннотация
Воспоминания о Станкевиче были написаны Тургеневым, вероятно, по просьбе П. В. Анненкова как подсобный материал для его статьи «Н. В. Станкевич. Биографический очерк». Анненков, не знавший лично Станкевича, при составлении его биографии пользовался его перепиской и рассказами его друзей. Но ему не хватало, по-видимому, живых бытовых деталей, характеризующих Станкевича и его окружение, впечатлений от его внешности, манеры держаться, говорить и т. д. Всё это мог дать ему Тургенев, близко общавшийся со Станкевичем в последние месяцы его жизни; потому-то написанные им воспоминания носят такой личный, интимный характер.
Аннотация
Статья «Гамлет и Дон-Кихот» была задумана Тургеневым задолго до ее написания. Суждения о Гамлете содержались уже в его письме к Полине Виардо от 13 (25) декабря 1847 г. Решающим моментом в возникновении замысла статьи были, по-видимому, размышления Тургенева над революционными событиями 1848 года, за которыми он внимательно следил в Париже. Намек на это можно видеть в словах статьи, связанных с характеристикой Дон-Кихота: «Мы сами на своем веку, в наших странствованиях, видали людей, умирающих за столь же мало существующую Дульцинею…».
Аннотация
Тургенев познакомился с Грановским в Петербурге в 1835 г., затем общался с ним в Берлине зимою 1839 г. Письма Тургенева к Грановскому свидетельствуют о глубоком уважении будущего писателя к начинавшему в то время профессорскую деятельность ученому. Тургенев уважал Грановского не только за его обширную эрудицию в области истории и литературы, но и за его убеждения, которые сам разделял. В письме к А. А. Бакунину, отправленном 4 (16) февраля 1843 г. в атмосфере начинавшейся полемики между «славянофилами» (жившими главным образом в Москве) и «западниками» Тургенев писал: «Всем москвичам (исключая Грановского и Елагиных) скажите, что в них ни на грош нет толку». О похоронах Грановского, состоявшихся 7 (19) октября 1855 г. в Москве, Тургенев писал девятью днями позднее С. Т. Аксакову. В этом же письме он впервые упоминал о написанной им статье о Грановском. «Я приехал в Москву к самому дню похорон Грановского, – сообщал Тургенев. – Давно ничего так на меня не подействовало. Потерять этого человека в теперешнюю минуту слишком горько – с этим, вероятно, согласятся все, к какому бы образу мыслей ни принадлежали. Самые похороны были каким-то событием – и трогательным – и возвышенным. <…> Я написал о Гр<ановском> небольшую статью, которая появится в „Современнике“».