Аннотация

«Я был в гостях у старого чудака Кабакевича, и мы занимались тем, что тихо беседовали о человеческих недостатках. Мы вели беседу главным образом о недостатках других людей, не касаясь себя, и это придавало всему разговору мирный, гармоничный оттенок. – Вокруг меня, – благодушно говорил Кабакевич, – собралась преотличная музейная компания круглых дураков, лжецов, мошенников, корыстолюбцев, лентяев, развратников и развратниц – все мои добрые знакомые и друзья. …»

Аннотация

«… – А! – закричал весело Кутляев, растопыривая руки. – Васенька! Христос воскресе! – Здравствуйте, – вежливо поклонился Птицын. – Я, простите, не христосуюсь… – Почему, Васенька? – кокетливо, склоняя голову набок, спросила жена Кутляева. …»

Аннотация

«…На площадку лестницы вышел лысый господин, закутанный в шубу, и испуганно отшатнулся при виде Ляписова и Андромахского. Андромахский сделал ему знак, указал на окно и в двух словах объяснил преимущество занятой ими позиции. – Сейчас о вас будет. Слушайте! – Я никогда не встречала у вас этого господина, – донесся голос толстой дамы. – Кто это такой? …»

Аннотация

«… Все бросили меня, бедного, никому я не нужен, всеми забыт… Плакать хочется. Даже горничная ушла куда-то. Наверное, подумала: брошу-ка я своего барина, на что он мне – у меня есть свои интересы, а мне до барина нет никакого дела. Пусть себе сидит на диване, как сыч. Боже ж ты мой, как обидно! В передней звонок. …»

Аннотация

«… Толстая женщина с канарейкой, озираясь, подошла к нам и спросила: – Не вы ли Павлика ждете? – Мы, мы, – подхватила жена. – А что с ним? Уж не захворал ли он? – Да вот же он! – Где? …»

Аннотация

«… – Врешь ты все, дядя, – недовольно пробормотал охотник Стрекачев, вскидывая на плечо ружье и собираясь уходить. – Нам врать нельзя, – возразил мужичонка. – Зачем врать! За это тоже не похвалят! Баб обожаете? – Что? – Некоторые из нашего полу до удивления баб любят. – Ну? – Так вот я, можно сказать, по этой бабьей части. – Кого?!! – А это мы вам сейчас скажем – кого…»

Аннотация

«… И только что он затаил дыхание и вытянул руки, чтобы нелепо, по-лягушачьи прыгнуть, как в стороне женской купальни послышались всплески воды и чья-то возня. Аквинский остановился и посмотрел налево. …»

Аннотация

«… Между корью и сценой существует огромное сходство: тем и другим хоть раз в жизни нужно переболеть. Но между корью и сценой существует и огромная разница: в то время как корью переболеешь только раз в жизни – и конец, заболевание сценой делается хроническим, неизлечимым. …»

Аннотация

«… Ты ведь знаешь – нет ничего труднее, как написать письмо. Ты можешь несколько часов потерять на чтение глупейшей книжонки, можешь ночь проиграть в шахматы; наконец, можешь просто, сидя в кресле и уставившись бессмысленным взором в ковер, размышлять целый час, есть ли рифма к слову „барышня“? Но у тебя никогда не найдется двадцати минут, чтобы ответить на письмо. В манере отвечать на письма есть какая-то особая психология: получив письмо, ты думаешь: „Эге, уж на это-то письмо я отвечу. Обязательно нужно немедля написать!“ И вот, если ты не присел сейчас же, сию минуту, сию секунду к письменному столу – ты на это письмо никогда не ответишь. Ни-ког-да! …»

Аннотация

«… План у меня был такой: зайти в близлежащий ресторан, наскоро позавтракать, после завтрака прогуляться с полчаса по улице, потом поехать домой и до обеда засесть за работу. Кроме того, за час до обеда принять ванну, вздремнуть немного, а вечером поехать к другу, который в этот день праздновал какой-то свой юбилей. От друга – постараться вернуться пораньше, чтобы выспаться как следует и на другое утро со свежими силами засесть за работу. Так я и начал: забежал в маленький ресторан и, не снимая пальто, подошел к буфетной стойке. Сзади меня послышался голос: – Освежиться? На скорую руку? Оглянувшись, я увидел моего юбилейного друга…»