LITMIR.BIZ

Критическая проза М. Кузмина еще нуждается во внимательном рассмотрении и комментировании, включающем соотнесенность с контекстом всего творчества Кузмина и контекстом литературной жизни 1910 – 1920-х гг. В статьях еще более отчетливо, чем в поэзии, отразилось решительное намерение Кузмина стоять в стороне от литературных споров, не отдавая никакой дани групповым пристрастиям. Выдаваемый им за своего рода направление «эмоционализм» сам по себе является вызовом как по отношению к «большому стилю» символистов, так и к «формальному подходу». При общей цельности эстетических взглядов Кузмина можно заметить, что они меняются и развиваются по мере того, как те или иные явления становятся историей. Так, определенную эволюцию претерпевают взгляды Кузмина на искусство символическое, которое он в 20-е гг. осмысляет более широко и более позитивно, чем в статьях 10-х гг. Несомненно, что война 1914 г. усилила в нем его «франкофильство» и отрицание немецкой культуры как культуры «большого стиля». Более многогранно и гибко он оценивает в 20-е гг. Анатоля Франса как типичного представителя латинской культуры. Мы предлагаем вниманию читателя несколько статей разных периодов, отчасти собранных в сборнике «Условности». Остальные статьи – из различных альманахов, журналов и сборников

Подробнее

Критическая проза М. Кузмина еще нуждается во внимательном рассмотрении и комментировании, включающем соотнесенность с контекстом всего творчества Кузмина и контекстом литературной жизни 1910 – 1920-х гг. В статьях еще более отчетливо, чем в поэзии, отразилось решительное намерение Кузмина стоять в стороне от литературных споров, не отдавая никакой дани групповым пристрастиям. Выдаваемый им за своего рода направление «эмоционализм» сам по себе является вызовом как по отношению к «большому стилю» символистов, так и к «формальному подходу». При общей цельности эстетических взглядов Кузмина можно заметить, что они меняются и развиваются по мере того, как те или иные явления становятся историей. Так, определенную эволюцию претерпевают взгляды Кузмина на искусство символическое, которое он в 20-е гг. осмысляет более широко и более позитивно, чем в статьях 10-х гг. Несомненно, что война 1914 г. усилила в нем его «франкофильство» и отрицание немецкой культуры как культуры «большого стиля». Более многогранно и гибко он оценивает в 20-е гг. Анатоля Франса как типичного представителя латинской культуры. Мы предлагаем вниманию читателя несколько статей разных периодов, отчасти собранных в сборнике «Условности». Остальные статьи – из различных альманахов, журналов и сборников

Подробнее

Художественная манера Михаила Алексеевича Кузмина (1872–1936) своеобразна, артистична, а творчество пронизано искренним поэтическим чувством, глубоко гуманистично: искусство, по мнению художника, «должно создаваться во имя любви, человечности и частного случая».

Подробнее

Художественная манера Михаила Алексеевича Кузмина (1872–1936) своеобразна, артистична, а творчество пронизано искренним поэтическим чувством, глубоко гуманистично: искусство, по мнению художника, «должно создаваться во имя любви, человечности и частного случая».

Подробнее

Художественная манера Михаила Алексеевича Кузмина (1872–1936) своеобразна, артистична, а творчество пронизано искренним поэтическим чувством, глубоко гуманистично: искусство, по мнению художника, «должно создаваться во имя любви, человечности и частного случая». «Путешествия сэра Джона Фирфакса» – как и более раннее произведение «Приключения Эме Лебефа» – написаны в традициях европейского «плутовского романа». Критика всегда отмечала фабульность, антипсихологизм и «двумерность» персонажей его прозаических произведений, и к названным романам это относится более всего.

Подробнее

Михаил Алексеевич Кузмин (1872, или, по его персональной мифологии, 1875–1936) – признанный русский поэт, один из самых необычных деятелей русского Серебряного века. Критическое наследие Кузмина – пример «блога» своего времени: отзывы на текущие события, обосновывающие ключевые теоретические положения. Чтение критики Кузмина учит обосновывать эстетические принципы, не сводя их ни к впечатлениям отдельных произведений, ни к отвлеченным умозаключениям. Авторский сборник «Условности» (1923), включивший в основном театральную критику и обзоры литературной жизни, снабжен подробными комментариями, реконструирующими контексты размышлений Кузмина.

Подробнее

Что, как не любовь, заставило барышню Куртинину, милейшую Антонину Петровну, никогда не исполнявшую что-нибудь серьезнее романса Чайковского «Средь шумного бала», – петь песни Дебюсси? Что одело ее в зеленое платье, которое ей шло, как игумену шел бы гусарский мундир? Что научило ее игре в шахматы? Что заставило ее полюбить русские иконы и сухарный квас? Одна любовь! Рассказ 1918 Источник – Бабушкина шкатулка: Рассказы. Издание М. И. Семенова. – Петроград, 1918.Типо-лит. Акц. Общ. «Просвещение» Музыка – Debussy Le Promenoir Des Deux Amants III Je Tremble En Voyant Ton Visage 1910

Подробнее

Два рассказа «о любви и не только», написанных в начале 20 века, одним из самых самобытных и незаурядных российских прозаиков Михаилом Алексеевичем Кузьминым (1875-1936). Когда королю Жильберту пришло время жениться, он не захотел выписывать заморских принцесс, а решил выбрать себе в невесты какую-нибудь из девиц своего же королевства. «Войн я не веду, иностранных языков не знаю, внешней торговли у нас нет, – так зачем же мне заморская принцесса? Я с ней и разговаривать-то не сумею, а она на всё начнёт фикать и заводить порядки своей страны». Четыре масти (прочитано по – Собрание сочинений том IX Девственный Виктор Петроград Изд Семенова 1916). Шесть невест короля Жильберта (прочитано по – Покойница в доме. Четвертая книга рассказов. Изд М Семенова 1914 С.П.Б.).

Подробнее

«Проза Кузмина, легкая, как будто не требующая от читателя ничего, кроме любви к чтению, проза его кажется, однако, странной, непривычной, загадочной. Французское изящество соединяется у него с какой-то византийской замысловатостью, „прекрасная ясность“ – с витиеватыми узорами быта и психологии, „не думающее о цели“ искусство – с неожиданными тенденциями.» Эйхенбаум Б. – Все помню, до последней мелочи! В детские стены были выкрашены в синюю краску, висели часы с кукушкой. Вот так стояла моя кровать, так нянин сундук, на котором она спала, тут мой столик, в углу образник, из окна был виден двор; летомъ он был покрыт травою, зимой устраивали на нем каток. Я люблю катание на коньках. И теперь еще люблю. Позабыла, вероятно, но вспомнить недолго. – Едва ли мы там пробудем до зимы! – решился наконец прервать Машины мечтанья Вадим Алексеевичъ. Та посмотрела на него с удивлением, потом спокойно заметила: – Я буду кататься здесь, в Петрограде! Текст: Михаил Кузмин, Собрание сочинений Том IX. Издание М. И. Семенова Петроград 1916 Музыка: http://freemusicarchive.org Kai Engel Smoldering

Подробнее

«Приезжий не знал, что его везут на улицу Смычки. Не знал этого и извозчик, чувствуя, что Смычкой скорее могут называться или отравляющие воздух папиросы, или младенцы женского пола, не свыше пятилетнего возраста, хотя и этих последних их толстомордые матери и сознательные отцы предпочитали называть Феями, Мадоннами и Нинель…»

Подробнее