Черно-белое кино (сборник) - Юрий Левитанский

Скачать книгу

обступают меня.

      Нет, не стороны те

      и не страны,

      где дожди не такие, как тут,

      где деревья причудливо странны

      и цветы по-другому цветут,

      где природы безмерны щедроты

      и где лето полгода в году, —

      я сегодня иные широты

      и долготы имею в виду.

      Вот в распахнутой раме рассвета

      открываются стороны света.

      Сколько их?

      Их никто не считал.

      Открывается Детство и Старость,

      открывается Злоба и Ярость,

      море Нежности,

      озеро Жалость

      открывается в раме окна,

      и глухие низины Порока,

      и Любви голубая дорога,

      и в тумане багровом Война,

      – есть такая еще сторона

      с небесами багрового цвета, —

      и река под названием Лета,

      где живет перевозчик Харон…

      Ах, как много у света сторон!

      Все они обступают меня,

      проступают во мне,

      как узоры на зимнем окне,

      а потом они тают

      и вновь открываются в раме рассвета,

      незнакомые стороны света.

      «В ожидании дел невиданных…»

      В ожидании дел невиданных

      из чужой страны,

      в сапогах, под Берлином выданных,

      я пришел с войны.

      Огляделся. Над белым бережком

      бегут облака.

      Горожанки проносят бережно

      куски молока.

      И скользят, на глаза на самые

      натянув платок.

      И полозья скрежещут санные,

      и звенит ледок.

      Очень белое все и светлое —

      ах, как снег слепит!

      Начинаю житье оседлое,

      позабытый быт.

      Пыль очищена, грязь соскоблена,

      и – конец войне.

      Ничего у меня не скоплено,

      все мое – на мне.

      Я себя в этом мире пробую,

      я вхожу в права.

      То с ведерком стою над прорубью,

      то колю дрова.

      Растолку картофель отваренный —

      и обед готов.

      Скудно карточки отоварены

      хлебом тех годов.

      Но шинелка на мне починена,

      нигде ни пятна.

      Ребятишки глядят почтительно

      на мои ордена.

      И пока я гремлю, орудуя

      кочергой в печи,

      все им чудится – бьют орудия,

      трубят трубачи.

      Но снежинок ночных кружение,

      заоконный свет —

      словно полное отрешение

      от прошедших лет.

      Ходят ходики полусонные,

      и стоят у стены

      сапоги мои, привезенные

      из чужой страны.

      «Грач над березовой чащей…»

      Грач над березовой чащей.

      Света и сумрака заговор.

      Вечно о чем-то молчащий

      неразговорчивый загород.

      Лес меня ветками хлещет

      в сумраке спутанной зелени.

      Лес меня бережно лечит

      древними мудрыми зельями.

      Мягкой травой врачует —

      век исцеленному здравствовать,

      посох дорожный вручает —

      с посохом по лесу странствовать.

      Корни замшелого клена

      сучьями трогаю голыми,

      и откликается крона

      дальними строгими гулами.

      Резко сгущаются тени.

      Перемещаются линии.

      Тихо шевелятся в тине

      странные желтые лилии.

      Гром осыпается близко,

      будит округу уснувшую.

      Щурюсь от быстрого блеска.

      Слушаю. Слушаю. Слушаю.

      «Откуда вы приходите, слова…»

      Откуда вы приходите, слова,

      исполненные доброго доверья?

      По-моему, оттуда, где трава.

      По-моему, оттуда, где деревья.

      Нам переходы света и теней

      за древними лесными деревами

      покажутся резными теремами,

      возникшими из света и теней.

      А дальше будет глуше и темней,

      и тропка лисья станет неприметной.

      Она и вправду стала неприметной,

      а

Скачать книгу