LITMIR.BIZ

      «Ну что за спесивый мудак! – осудил я философа, но после необременительного размышления лишил вывод поверхностной односторонности: – Оба хороши. И вообще – прочь с иностранщиной! Своей зауми – уши пухнут».

      Приземление мысли в родных пенатах обошлось без приключений, но место оказалось заселено унынием и безнадёгой. Место бравурного приветствия занимал транспарант, адресно оповещавший, что самый спесивый мудак из всех самых спесивых мудаков – это я. «За это мир тебя и сдал!»

      Мой мир

      Да, всё так и есть: этот мир меня сдал.

      Сперва, оправдываясь за содеянное, он паникёром метался по моей квартире и скороговоркой разноязычно что-то мне растолковывал. Возможно, извинялся, оправдывался. С равноценным успехом мог корить меня дураком, что сам во всем виноват, а ему теперь на пузе вертеться с никому ненужными разъяснениями. Мир не заморачивался с пылевыми торнадо, выбиваемыми из неухоженного ковра. В своё время мне посчастливилось убедить себя, что ковры коллекционируют пыль, это их главное по жизни хобби, и надо быть безжалостной скотиной, чтобы разрушать коллекцию, а я не такой. Мир чудил, я чихал, но мои проблемы никоим образом не вызывали в сущности мира надлежащего отклика. Глухой абонент. Даже здоровья не пожелал. Да и понятно, чего уж там: сдал уже. Потом он ни с того ни с сего замер напротив кресла, второго после письменного стола предмета моей тайной гордости. Тайной потому, что прослыть идиотом всегда успеется, а возможно всё уже состоялось, но проверять нет желания, да и правду никто не скажет. Разве кто чужой. А на кой черт мне чужих в дом пускать, да еще их мнением насчёт обстановки интересоваться? Да и случись такая немыслимая оказия, неужто сочту нужным считаться с высказанным? Мир наконец решился и вмиг угнездился на потёртой кресельной подушке. К моему удивлению он оказался гораздо меньше, чем я ожидал. И вообще выглядел довольно убогим, даже жалким. В кресле рядом с ним вполне мог уместиться еще один мир средней комплекции.

      «А может быть он просто хочет исчезнуть? – задался я вопросом. – Как исчезают нужные вещи, оставляя никчёмный хлам; хорошие люди, одаривая нас послевкусием боли; добрые чувства, предлагая взамен то, от чего принято защищать детей и вообще близких; светлые страницы памяти, оставляя кошмары каждодневного беспамятства. Машинка…»

      Мне показалось, мир понимает меня, и я, чтобы проверить, спросил:

      – Машинка. Что осталось после нее?

      – А ничего. Если не считать меня, – откликнулся мир.

      – Без нее ты не тот.

      – Ну… тебе видней, – явно обиделся мир, и я подумал, что сейчас меня будут наказывать.

      – Стоило бы, – прочитал мир мои мысли. – Только ты сам со всем справился. Да так, что дальше некуда.

      – Да ладно тебе, – подавил я в себе жажду активного спора. – Всегда есть куда дальше. Так что не ври.

      – Да, я лжив, – легко согласился мир, принимая неразборчивую позу. – Тебе от этого легче?

      – Да, – соврал я, понимая, что кто-то из двоих должен соврать. Иначе что это за диалог такой?

      На этой интонации – я тоже способен вести игру! – сон оставил меня. Возможно решил, что способен-то я способен, да вот игра уже сыграна. Сука сон. И спасибо ему за то, что все вспомнил, и за слово «машинка». Еще не спугнув окончательно наваждение распахнутыми газами, я улыбнулся:

      – Машинка?

      Теперь

Скачать книгу