Демидовы. Пять поколений металлургов в России - Валерий Чумаков Мини-книга

Скачать книгу

ентр России из деревни, сделал это не позже указанной даты. Об этом говорит и список жителей Тулы, выживших после «морового поветрия» 1654 года, составленный год спустя. Тут, в росписи казенных кузнецов, четко написано: «Деменьтеи Клеменов сын Антюфеив сам третеи, живы». Из этого же документа можно сделать вывод, что Демид Антюфеев был грамотным, что было большой редкостью.

      Однако и тут находятся люди, считающие, что Никита, как и отец, родился в деревне, а в город перебрался даже раньше, чем Демид, пытаясь тут, в Туле, бывшей тогда одним большим оборонным предприятием, спрятаться у родственников от грозившего ему рекрутского набора.

      В Туле Демид сумел из оброчных кузнецов «свободного состояния», каким он безусловно изначально был, записаться в казенные. Состоять казенным оружейником было значительно выгоднее, чем оброчным, они мало зависели от конъюнктуры рынка, у них всегда была работа, крупные госзаказы. Кроме того, среди казенных кузнецов, тем более, мастеров оружейных дел, существовала четкая и строгая специализация. Судя по «смотренным спискам» 1669 года, Демид был «ствольным заварщиком». Ружье было сложным техническим прибором, и над его созданием работала целая бригада узких специалистов. Кроме ствольного заварщика над ним работал замочный ковщик, ствольной отдельщик, ствольной присадчик, штыковой присадчик, мелочный ковщик, ложевой отдельщик, ствольный сверлильщик, мелочный отдельщик, штыковой ковщик, шомпольный ковщик и множество других, еще более специализированных мастеров.

      В Туле Демид, будучи действительно хорошим мастеровым кузнецом, довольно быстро обзавелся собственным домом и двором. Сына Никиту он, по достижении им рабочего возраста, устроил в подмастерья к другому кузнецу. Казалось бы, в этом не было никакого смысла: зачем отдавать сына в работники к чужому дяде, когда его можно было вполне и с успехом привлечь к труду в родной кузнице? Однако, в те далекие времена это было частой практикой: работая у конкурента парнишка узнавал чужие кузнечные секреты, которые потом бережно прибавлял к тайнам мастерства, полученным от отца.

      В начале своей трудовой деятельности Никита получал по одному алтыну (2) в неделю. Деньги он тщательно откладывал и, накопив пять первых алтын, отдал их матери, сказав при этом историческом акте передачи: «Вот тебе, матушка, за то, что ты меня поила и кормила!» На этом Никита посчитал свой сыновний долг исполненным и далее уже работал на свой карман. Работником он был хорошим, исправным, непьющим. Такой подмастерье был нужен многим. Соседний кузнец, приглядевшись к молодому парню, попытался переманить к себе ценный кадр, предложив Никите втрое больший оклад. Тот обещал подумать, а сам пошел к своему работодателю, рассказал ему о заманчивом предложении соседа и попросил повысить оплату. Мастер давно ждал этого и без лишних разговоров согласился. Демидыч остался работать у него. Сколько точно Никита трудился на стороннем предприятии, нам неизвестно, но в смотренных списках 1676 года он уже числится ствольным заварщиком в кузнице отца: «Демка Клеменов сын Антюфеев, у него сын Микитка».

      Точная дата смерти Демида Антюфеева неизвестна, но считается, что умер он, скорее всего, в 1690 году, и уж точно не позднее. А уже в документах 1691-1692 годов мы можем встретить первый развернутый документальный сюжет, относящийся и к Никите Демидовичу.

      В Тульской оружейной слободе, на территории которой располагались дом и предприятие Антюфеевых-Демидовых с давних времен существовала площадь, на которой жители торговали углем. Ее же часто использовали как стрельбище для проверки изготовленного оружия. С этим был категорически не согласен стольник Михаил Арсеньев.

      Михаил утверждал, что площадь эта испокон веков принадлежала его семье. Используя административный ресурс, он добился того, что специально проведенное на месте следствие признало за ним спорную территорию и выдало ему в том надлежащие документы. Но, если рукописи, как известно, не горят, то документы полыхают еще как. В 1669 году в принадлежащей стольнику тульской деревне произошел пожар, во время которого царская отказная грамота на тульскую оружейную площадь была уничтожена. Михаил попытался ее восстановить, но ни в каких местных книгах сведений о том, что площадь принадлежит именно Арсеньевым, к большой радости оружейников, найти не удалось. Чтобы получить от царя новую грамоту, стольник отправил в Москву челобитную, в которой утверждал, что «о том де дворовом месте ни от кого спору и челобитья и ныне, и впредь не будет». И опять, подвластный высокому чиновнику административный ресурс сделал свое дело. Уже в марте 1691 года тульскому воеводе Кондратию Чертенскому из Москвы пришла бумага с указанием измерить площадь и записать ее «за ним, Михайлом, в отказные книги», каковые книги следовало немедля отправить в столицу. Однако воевода вовсе не спешил выполнять царское задание. Время шло, площадь не мерялась, книги не писались и в Москву не отсылались. Вновь обращаться к царю за помощью было уже неудобно, у молодого Петра в начале 1690-х и так было забот невпроворот, и Михайло решил подстегнуть дело другим способом. А именно, привлечением кузнецов, которые, по его мнению, саботировали процесс передачи земли ее владельцу, к суду. В конце июня Михаил Арсеньев написал заявление, в котором просил «дати ему на поруки Тулы города казенной слободы старосту

Скачать книгу