LITMIR.BIZ

      Российское Имперское Государство. Владивосток. Одиннадцатое декабря.

      В прекрасной ночной полутьме изумительного прибрежного города мало что можно разглядеть. Сумрак обволакивает все постройки, силуэты и детали, поглощая их, а приятный туман делает атмосферу более мистической, томной и завораживающей. Только свет высоких фонарей немного рассеивает плотный мрак холодными лучами неоновых ламп, заключённых в подобие светильников девятнадцатого века.

      Старый город, ранее бывший столицей Приморской Республики1, ныне жемчужина России на Дальнем востоке. Узкие улочки стесняют восстановление дома, чьим украшением стали украшенные и мастерски выполненные фасады. Улицы выложены гранитной и мраморной плиткой, на площадях и исторических переулках высажены клумбы с цветами. Но сейчас не растут тюльпаны и розы, ибо град укрылся лёгким снежным покрывалом, примерив на себя белый саван.

      На улочках Владивостока ни души – в час ночи мало кто выходит из своего дома и только одна фигура бредёт сквозь сумрак. Вокруг слабо колышутся имперские флаги – чёрно-жёлтые полотнища с гербовым двуглавым орлом, многочисленные цифровые глаза берут в объектив одинокого человека. То и дело он попадается на глаза сотрудникам полицейской жандармерии, и даже его заприметил агент Службы имперской безопасности. Будь это обычный человек, его бы уже спросили, почему так поздно он гуляет по улицам, и составили протокол, но красный балахон, подпоясанный чёрным пояском, чётки в руках, символ слезы на одежде и блеск металлических пальцев говорит о статусе сего подданного. Его не задержат, ибо все знают, что этот человек наделён имперским иммунитетом, отмеченным статусной одеждой и символом чёрного атласного креста на спине. Он медленно бредёт между двухэтажными зданиями, возвышающимися над клумбами, где некогда росли цветы. Лицо скрыто под капюшоном и маской. Внезапно человек остановился и нагнулся к земле. Его пальцы со снега подняли что-то, а кибернитческие глаза разглядели игрушку – на холодной ладони из металла покоится чёрный резной деревянный конь, размером со спичечный коробок.

      Если бы у этого человека ткань у глаз не заменили кибернетические новшества, то возможно по его щеке потекла бы слеза. Но вместо этого в глубине груди, где плоть и металл составляют единое, пробудилось что-то от сожаления и скорби. Напоминание о старом, чего он сам лишился и что было забрано у другого человека, живущего за полмира отсюда.

      – Отец Андрей, – внезапно раздалось сзади воззвание. – Поздно вы вышли на прогулку.

      Существо развернулось и увидело, как к нему подходит высокого роста черноволосый мужчина, с мужественным лицом и в тёмной полицейской форме. Дыхание выдаёт облачка пара, чего нет у «отца», ибо его механические лёгкие отдают лишь холодом.

      – Хорошее время, – раздалась металлическая речь, и мужчина протянул игрушку полицейскому. – Кто-то обронил.

      – Ох, хорошо, – полицейский забрал коня, почувствовав холод неживых рук, в которых теплится искра души. – Скинем на сайт городского департамента находок. Конечно не тоже самое, что ловить крамольников и республиканцев, но так же дело – благое.

      – Прекрасно, – за звоном безжизненной речи Андрея не понятно, какую эмоцию он вкладывает в слова.

      – Скажи, вот зачем ты уехал из Рейха? Сколько раз мы слышали от отца Павла, что ты с юга. Вот что тебя заставило в монахи уйти? Да ещё и православные.

      – Я уехал оттуда давным-давно. После того, как я не смог защитить смысл жизни моего друга, сама страна стала меня тяготить, – хладно ответил «Андрей». – И сейчас там крайне неблагоприятная обстановка. Хотел бы, чтобы тогда, на Балканах, пошло всё иначе, но пути Господни неисповедимы.

      – Интересно, получается, – кивнул полицейский. – Вы столько всего пережили, и, наверное, вы можете поведать множество интересных историй.

      – Не все они радостные.

      Они вдвоём продолжили путь, всматриваясь в образы ночного города, пережившего Великий кризис и ставший оплотом имперской власти на дальнем востоке, и размышляя о Владивостоке. Бухта «Золотой рог», окружённая домами, укутанная в зелень пышных деревьев летом, ныне стала приютом для множества кораблей, как торговых барж, так и для военных фрегатов. «Андрей» сколько тут был, с восхищением взирал на перестроенный Золотой мост, на множество музеев и соборов, которые были восстановлены после веков запустения и разрухи. Город сверкал

Скачать книгу