LITMIR.BIZ

      На землю саван тягостный возложен,

      Торжественно гудят колокола,

      И снова дух смятен и потревожен

      Истомной скукой Царского Села.

      Прошло пять лет. Здесь все мертво и немо,

      Как будто мира наступил конец.

      Как навсегда исчерпанная тема,

      В смертельном сне покоится дворец.

      …Хочешь знать, как всё это было? —

      Три в столовой пробило,

      И прощаясь, держась за перила,

      Она словно с трудом говорила:

      «Это всё… Ах нет, я забыла,

      Я люблю Вас, я Вас любила

      Еще тогда!»

      «Да?!»

      Луна освещает карнизы,

      Блуждает по гребням реки…

      Холодные руки маркизы

      Так ароматно-легки.

      «О принц! – улыбаясь присела, —

      В кадрили вы наш vis-а-vis»[9], —

      И томно под маской бледнела

      От жгучих предчувствий любви.

      Вход скрыл серебрящийся тополь

      И низко спадающий хмель.

      «Багдад или Константинополь

      Я Вам завоюю, ma belle!»[10]

      «Как Вы улыбаетесь редко,

      Вас страшно, маркиза, обнять!»

      Темно и прохладно в беседке.

      «Ну что же! пойдем танцевать?»

      Выходят. На вязах, на кленах

      Цветные дрожат фонари,

      Две дамы в одеждах зеленых

      С монахами держат пари.

      И бледный, с букетом азалий,

      Их смехом встречает Пьеро:

      «Мой принц! О, не вы ли сломали

      На шляпе маркизы перо?»

      Слава тебе, безысходная боль!

      Умер вчера сероглазый король.

      Вечер осенний был душен и ал,

      Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:

      «Знаешь, с охоты его принесли,

      Тело у старого дуба нашли.

      Жаль королеву. Такой молодой!…

      За ночь одну она стала седой».

      Трубку свою на камине нашел

      И на работу ночную ушел.

      Дочку мою я сейчас разбужу,

      В серые глазки ее погляжу.

      А за окном шелестят тополя:

      «Нет на земле твоего короля…»