Скачать книгу

в Париже, упоминая c’est magnifique[1] чуть ли не в каждом предложении. Однако Тарас Адамович, говоря о балеринах, употребил бы другое слово – frivole[2]. Мадемуазель Томашевич пропала или просто забыла о времени?

      – Вы тоже так думаете?

      – Как?

      – Как в полиции. Что она просто где-то развлекается?

      Выходит, она уже была в полиции.

      – Да, уже была. Почти сразу. Следователи сказали, что балерины… они не исчезают надолго.

      – Вам предложили подождать?

      – Да. Но… Вера никогда бы не поступила со мной так. Она не исчезла бы без предупреждения. Я знаю, что-то случилось.

      Ее уверенность была абсолютной. Или же это просто попытка оправдать сестру?

      – Понимаете…

      – Просто Мира.

      – Понимаете, Мира, я – не следователь. Уже давно.

      – Сильвестр Григорьевич сказал, что бывших следователей не бывает, – уверенно сказала девушка.

      Сильвестр Григорьевич уже наговорил на скорый и болезненный мат в три хода в их партии.

      Вслух спросил:

      – А Сильвестр Григорьевич…

      – Он муж подруги нашей матери.

      Стало быть, Марта. Жена Сильвестра Григорьевича могла принудить мужа к любому обещанию. Как же он сразу не догадался! Марта нередко делилась с ним рецептами консервированных томатов, щебетала о ценах на сахар или рассказывала городские сплетни, однако впечатление легкости и легкомысленности разговоров с ней было обманчивым. Марта управляла Сильвестром Григорьевичем железной рукой. Но его шахматный партнер – из Фастова. Неужели этой хрупкой сестре балерины не нашлось к кому обратиться в Киеве?

      Чай был выпит. Девушка отставила чашку с одиноким листочком мяты, прилипшим на донышке. Интимный театр – это где-то на Крещатике? Тарас Адамович не слишком интересовался богемной жизнью Киева. Изредка мог провести вечер в Опере, однако в последнее время предпочитал домашний уют, партии в шахматы с далекими партнерами или размеренный труд в саду. Здесь тишину могли нарушить разве что звонкие голоса соседских ребятишек, слетавшихся на лакомства, – смаковать вареньем, приготовленным по новым рецептам. Мальчишки были дегустаторами строгими: анализировали его поиски, улавливали малейшие оттенки вкусов, давали советы, пересыпая их собственными либо придуманными историями и смехом, а потом так же быстро разлетались, оставляя хозяина с новыми идеями для экспериментов. С ними было легко и весело. Они не требовали от него разыскивать сестер-балерин. Не пронизывали болезненным взглядом синих глаз. Не говорили дрожащим голосом «бывших следователей не бывает». Бывают. Мосье Лефевр – тоже бывший следователь. C’est magnifique он писал не только о балете или мазагране, но и о своем решении уйти из полиции.

      Тарас Адамович устало прикрыл глаза, вспоминая свой последний день на службе. Его поздравляли, с ним прощались. Даже вручили именные часы, хотя гравер и ошибся, выгравировав вместо «Галушко» – «Галушка». Тарас Адамович не обиделся, но часы не носил, спрятав их подальше в ящик стола.

      А вскоре и сам он укрылся

Скачать книгу


<p>1</p>

С’est magnifique – это прекрасно (фр.).

<p>2</p>

Frivole – легкомысленный (фр.).