ТОП просматриваемых книг сайта:
22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка. Михаил Алексеев
Читать онлайн.Название 22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка
Год выпуска 2020
isbn 978-5-907332-26-3
Автор произведения Михаил Алексеев
Серия Советский век. Война
Издательство Алисторус
3. Аппарат РУ организован принципиально неверно: агентурная и обрабатывающая части свалены в одну кучу. Не созданы нормальные рабочие условия для подавляющего числа работников аппарата.
Партийный коллектив работников РУ, в основном, здоровый, подталкивая руководство в вопросах перестройки работы и устранения недостатков. Но часть руководящего состава приобрела инерцию застоя, привыкла к неудовлетворительному состоянию дел, и с моим приходом не проявляет достаточной напористости к устранению недостатков.
Поэтому необходимо часть работников из РУ перевести на другую работу, а часть заменить по мере подготовки заместителей с целью освежить аппарат новыми кадрами, желающими и способными бороться за большевистскую разведку.
…
Докладываю, что Ваши указания по разведке, данные 21.5.1937 г., не проводились на практике в РУ, а все отмеченные недочеты сохранились и на сегодня.
1. Проверка агентурной сети не произведена.
2. Размаха в подготовке кадров не видно, не привлечены талантливые, авторитетные, с большим именем люди.
3. Должного авторитета вокруг разведчика не создано, его правовые и материальные условия еще плохие.
4. Органа для координации всей разведывательной службы не создано.
Убедительно прошу в первую очередь разрешить:
1. Подобрать в течение 1939 г. до 150 хороших, ответственных, квалифицированных товарищей для легальной и нелегальной сети (из армии и гражданских организаций).
2. Дать указания всем союзным Наркоматам, имеющим сношения с закордонном, о самой тесной увязке с Управлением при посылке людей в загран. командировки.
…
4. Выделить 100 квартир в Москве и 10 подмосковных дач для размещения основных кадров аппарата и организации агентурной подготовки в соответствии с требованиями конспирации (теперь в Управлении в Москве нет ни одной конспиративной квартиры)…».
Обычное явление при приеме дел – подчеркнуть неудовлетворительное состояние у своего предшественника (комдива Александра Григорьевича Орлова[17]).
Авторами доклада тов. Сталину был вскрыт самый крупный недостаток в организации агентурной сети, который так и не был устранен до начала войны – «не обеспечена жизненность агентурной сети на военное время (связь идет к Полпредствам и Консульствам), насыщенность радиоточками неудовлетворительная, питание не организовано» (подписавший доклад Проскуров быстро учился и «схватил» суть проблемы). Отсюда следует, что в Разведупре понимали, в чем состоит «ахиллесова пята» военной (и не только) стратегической разведки.
Уже 17 мая И.И. Проскуров под грифом «Сов. Секретно.
30.07.1898-г. Пермь – 25.01.1940-Москва.
Русский. Из дворян. Комдив (19.02.1938). В РККА с 1918. Член компартии с 1927. Окончил Алексеевское реальное училище в Перми (1908–1915), два курса юридического факультета Московского университета (1915–1916), ускоренный курс Михайловского артиллерийского училища (1916–1917), правоведческое отделение факультета общественных наук 1‐го МГУ (1922–1925).
В службе с 1916. Участник 1‐й мировой войны (август 1917 – февраль 1918), прапорщик. Младший офицер 2‐й батареи 1‐го Горного артиллерийского дивизиона Румынского фронта. Прапорщик. Избран командиром той же батареи (ноябрь 1917 – февраль 1918).
Работал в Перми репетитором, статистиком-регистратором в Союзе кооперативов (февраль – июль 1918).
Участник гражданской войны (1918–1920). Командир 4‐й батареи Пермской артиллерийской бригады (август – октябрь 1918), 1‐й батареи, запасной легкой батареи 10‐го артиллерийского дивизиона (октябрь 1918 – ноябрь 1919), командир легкой батареи Сводного артиллерийского дивизиона Приволжского ВО (ноябрь 1919 – март 1920), помощник командира этого дивизиона (март – июль 1920), старший инструктор учебной команды, командир 10‐го легкого артиллерийского дивизиона Запасной армии Республики (июль – октябрь 1920), начальник артиллерии правой подгруппы войск 6‐й армии (октябрь 1920 – апрель 1921).
14 октября 1920 получил тяжелое ранение, которое привело к ампутации ноги; в госпиталях до апреля 1921.
Преподаватель и по совместительству полковой судья, врид председателя полкового суда 95-х Уфимских пехотных курсов (апрель 1921 – август 1922), штатный преподаватель, главный руководитель по артиллерии 1‐й Объединенной военной школы им. ВЦИК (август 1922 – июль 1925), старший редактор законодательной части Юридическо-статистического отдела, помощник начальника Законодательного отдела Управления военного законодательства Главного управления РККА (июль 1925 – сентябрь 1926), помощник начальника 1‐й части, юрисконсульт, начальник 3‐го отдела, помощник управляющего делами НКВМ и РВС СССР (сентябрь 1926 – ноябрь 1931), начальник Управления военных приборов Главного артиллерийского управления РККА (ноябрь 1931 – декабрь 1933). Побывал в служебной командировке в Германии (1931), участвовал в Международной конференции по разоружению (Женева, Швейцария) в качестве начальника штаба военной части советской делегации и военного эксперта по сухопутным вооружениям (1933).
Помощник военного атташе при полпредстве СССР во Франции (декабрь 1933 – декабрь 1934), военный атташе при полпредстве СССР в Германии (декабрь 1934 – сентябрь 1937).
Заместитель начальника РУ РККА по информации (сентябрь 1937 – апрель 1939).
В начале октября 1938 г. старший майор госбезопасности С.Г. Гендин, был отстранен от исполнения обязанностей начальника Разведывательного управления РККА, а 22 октября – арестован.
Из воспоминаний Н.С. Ляхтерова, начальника отделения 1‐го (Западного) отдела:
«Осенью 1938 года Ворошилов решил собрать совещание ответственных работников Разведывательного управления Генерального штаба и узнать их мнение о возможности назначения начальником Разведуправления комдива Орлова… На совещании присутствовал и сам Орлов. Все было похоже на “выборы” в Гражданскую войну. В ответ на слова маршала зал молчал, затем поднялся полковник С. Степанов и сказал: “Орлов высокообразованный человек, свободно владеющий тремя языками, отличный информатор, но он никогда не занимался агентурными и военно-диверсионными делами. Поэтому целесообразнее на эту должность назначить одного из работников Разведуправления или начальников разведотделов штабов Ленинградского или Дальневосточного округов”. Ворошилов согласился с этим и добавил: “Подумаем и в ближайшие дни решим”».
И.о. начальника Разведывательного управления РУ РККА (28.10.1938 – 13.04.1939).
В распоряжении наркома обороны СССР, начальник кафедры иностранных языков Артиллерийской академии РККА (апрель – июнь 1939).
Репрессирован 03.06.1939. Реабилитирован 21.05.1955.
Награжден двумя орденами «Красного Знамени» (1928, 1938), юбилейной медалью «ХХ лет РККА» (1938).
Соч.: Современные приборы управления огнем. М., 1933.
АРСЕНОВИЧ Г.Б., 1902 года рождения, уроженец Киевской области, еврей, гр-н СССР, член КПСС, пенсионер Советской армии.
Проживает: Арбат, 20, кв.18. Тел. Г 1-29-58.
Допрос начат в 10 часов.
ВОПРОС: Вы вели дело по обвинению ОРЛОВА Александра Григорьевича?
ОТВЕТ: Такого арестованного я сейчас вспомнить затрудняюсь.
ВОПРОС: Вам предъявляется фотокарточка арестованного ОРЛОВА А.Г.
Теперь Вы вспоминаете его?
ОТВЕТ: Нет, Я и сейчас вспомнить лицо, изображенное на предъявленной мне фотокарточке, не могу.
Дело в том, что в 1951 году в течение полугода я находился на излечении в госпитале в связи с частичным кровоизлиянием в мозг. В результате этого заболевания у меня в известной мере ослабла память, что и было отмечено в соответствующем врачебном заключении, и я, как инвалид второй группы, был уволен из рядов Советской Армии.
ВОПРОС: Не может быть, чтобы Вы не помнили арестованного ОРЛОВА, являвшегося ранее заместителем начальника Разведупра РККА, а до этого военным атташе в Германии. К тому же, у ОРЛОВА была ампутирована нога.
ОТВЕТ: Приведенные мне детали и, в частности, то, что у арестованного была ампутирована нога, меняет дело. Я сразу вспомнил этого арестованного, к следствию которого имел отношение, работая в 1939 году старшим следователем Следчасти НКВД СССР.
ВОПРОС: Покажите, за что был арестован ОРЛОВ и какие показания он дал на следствии?
ОТВЕТ: За что был арестован ОРЛОВ, я не знаю, так как к его аресту отношения не имел. Поскольку ОРЛОВ до своего ареста занимал ответственное положение, то его дело числилось за ВЛОДЗИМИРСКИМ, занимавшим в то время должность помощника начальника Следчасти НКВД.
Через несколько дней после ареста ОРЛОВА, меня вызвал ВЛОДЗИМИРСКИЙ и поручил допросить арестованного и дать ему очную ставку с арестованным АНТОНОВЫМ (
Дело АНТОНОВА, как видно из предъявленного мне протокола очной ставки, вел старший следователь Следчасти НКВД МАТЕВОСОВ.
Когда арестованного ОРЛОВА доставили на допрос, то внешний вид ОРЛОВА свидетельствовал о том, что он был до моего вызова избит так, что самостоятельно без помощи надзирателей не мог ходить (здесь и далее выделено мной. –
ВОПРОС: Кем избивался ОРЛОВ?
ОТВЕТ: Это мне не известно. Я могу лишь предполагать, что его избивал ВЛОДЗИМИРСКИЙ, который вызвал ОРЛОВА сразу же после ареста последнего. ВОПРОС: А разве ВЛОДЗИМИРСКИЙ Вам не говорил, что ОРЛОВ подвергался мерам физического воздействия?
ОТВЕТ: Этого я не помню.
ВОПРОС: А Вами избивался арестованный ОРЛОВ?
ОТВЕТ: Мною ОРЛОВ никогда не избивался. В этом не было необходимости, так как на первом же допросе, произведенном мною, ОРЛОВ начал давать показания. Видимо, сказалось на поведении ОРЛОВА то обстоятельство, что после избиения, я отнесся к нему гуманно, по-человечески.
ВОПРОС: В какой тюрьме содержался ОРЛОВ?
ОТВЕТ: Этого я тоже сейчас не помню, так как прошло с тех пор около 16 лет. Могу лишь заявить, что, если ОРЛОВ содержался в Сухановской тюрьме, то там условия были таковы, что арестованные начинали давать показания через 2–3 дня даже без применения к ним мер физического воздействия.
ВОПРОС: В архивно-следственном деле № 975045 имеется отпечатанный на пишущей машинке протокол допроса ОРЛОВА А.Г., датированный 9-10 июня 1939 года, подписанный начальником Следчасти НКВД РОДОСОМ и ст. следователем Следчасти НКВД АРСЕНОВИЧЕМ.
Показания ОРЛОВА, изложенные в этом протоколе, соответствовали действительности?
ОТВЕТ: Прежде, чем ответить на поставленный мне вопрос, я должен объяснить, как составлялись так называемые «обобщенные» протоколы допроса арестованных, направлявшиеся в инстанцию.
В 1939 году в Следчасти НКВД имелись «специалисты» по составлению таких протоколов, типа ШВАРЦМАНА, РОДОСА, ВЛОДЗИМИРСКОГО и некоторых других лиц, которых сейчас не помню.
Следователь, получив от арестованного показания о проведении им вражеской работы против Советского государства (причем эти показания я брал от арестованных в их собственноручном изложении), давал такие собственноручные показания арестованного своему начальнику. В данном случае собственноручные показания ОРЛОВА оказались у РОДОСА, который составил и написал по ним «обобщенный» протокол допроса. Так как арестованный ОРЛОВ свои собственноручные показания писал в течение двух дней, то в обобщенном протоколе его допроса были указаны эти дни, то есть 9-10 июня 1939 года.
ВОПРОС: О каких собственноручных показаниях арестованного ОРЛОВА Вы говорите?
В деле по его обвинению никаких собственноручных показаний арестованного не имеется.
ОТВЕТ: Я утверждаю, что собственноручные показания о своей вредительской работе ОРЛОВ давал. Однако, почему эти показания не приобщены к делу, я сказать не могу. Следствие по делу ОРЛОВА я не заканчивал.
ВОПРОС: На стр. 18 обобщенного протокола допроса арестованного ОРЛОВА в качестве фактов его предательской деятельности фигурирует то, что в 1931 г. он, являясь участником советской делегации на конференции в г. Женеве по разоружению при Лиге Наций, не добился «сколько-нибудь благоприятного решения по существу вопроса», и в результате его предательской деятельности после Женевской конференции Германия начала быстро осуществлять план вооружения своей армии. Как Вы расцениваете эти показания арестованного?
ОТВЕТ: В настоящее время я считаю эти показания абсурдными, видимо, ОРЛОВ давал такие показания с тем, чтобы впоследствии отказаться от них, показав их явную несостоятельность.
ВОПРОС: Но Вы же являлись следователем по делу. Вы же не могли не понимать в то время абсурдность этих «признаний» ОРЛОВА?
ОТВЕТ: Я прошу учесть обстановку работы органов в 1939 году. Поскольку обобщенный протокол допроса того или иного арестованного поступал к следователю уже, будучи апробирован, БЕРИЯ и КОБУЛОВЫМ, то следователь не имел права критически относиться к его содержанию, и в его обязанность входило лишь дать такой протокол на подпись арестованному.
ВОПРОС: Исследуем еще одно обстоятельство.
Чем Вы объясните неестественность подписи ОРЛОВА под протоколом допроса от 7 июня 1939 года, составленным Вами?
(Свидетелю предъявляется архивно-следственное дело).
ОТВЕТ: Ознакомившись с подписями арестованного под протоколами допросов в деле, я не могу отрицать того, что подпись ОРЛОВА под протоколом допроса от 7 июня 1939 года мало, если не сказать больше, похожа на обычную роспись этого лица. Вместе с тем, я утверждаю, что в данном случае именно ОРЛОВ подписывал протокол допроса от 7 июня 1939 года. А сильное искажение его подписи явилось результатом физического состояния, в котором тогда он находился.
Выше я уже показывал, что на допрос ко мне и МОТЕВОСОВУ ОРЛОВ был доставлен из карцера избитым. Естественно, что такие обстоятельства не могли не сказаться на характере его росписи.
ВОПРОС: На заседании Военной Коллегии Верховного Суда СССР 24 января 1940 года ОРЛОВ отказался от данных им на предварительном следствии показаний и заявил, что его заставляли подписывать показания путем избиений.
Не в результате ли таких методов допроса появились искаженные подписи арестованного ОРЛОВА под протокол допроса?
ОТВЕТ: Выше я объяснил, почему ОРЛОВ необычно подписывал протокол допроса. Еще раз заявляю, что лично я его не избивал и никакого принуждения к подписанию протокола допроса не применял.
О том, что ОРЛОВ отказался на суде от данных им на следствии показаний, я впервые слышу.
Допрос окончен в 11 ч.45 м.
Протокол с моих слов записан правильно, мною прочитан.
(АРСЕНОВИЧ)
Допросил:
ЗАМ. НАЧ. ОТДЕЛЕНИЯ 1 ОТДЕЛА СЛЕДУПРАВЛЕНИЯ КГБ
при СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР
капитан (ПИЧУГИН)
«Особый контроль
«УТВЕРЖДАЮ»
СЕКРЕТНО
Экз. № 1
ЗАМ. ГЛАВНОГО ВОЕННОГО ПРОКУРОРА
ПОЛКОВНИК ЮСТИЦИИ
/ТЕРЕХОВ/
28 марта 1955 года.
В ВОЕННУЮ КОЛЛЕГИЮ ВЕРХОВНОГО СУДА СССР
26 марта 1955 года Военный прокурор отдела ГВП подполковник юстиции БЕЛЯЕВ, рассмотрев архивно-следственное дело № 975045 по обвинению ОРЛОВА Александра Григорьевича и материалы проверки,
У С Т А Н О В И Л:
24 января 1940 года Военной Коллегией Верховного Суда СССР по ст. ст. 58-1 «б» и 58–11 УК РСФСР осужден к ВМН:
ОРЛОВ Александр Григорьевич, 1898 года рождения, уроженец Москвы, русский, с высшим образованием, член КПСС с 1927 по 1939 год, быв. начальник кафедры иностранных языков артиллерийской академии, комдив.
ОРЛОВ признан виновным в том, что с 1931 года являлся агентом германской разведки, которой передавал шпионские сведения о Советской Армии, а в 1932 году вошел в состав антисоветского военного заговора, куда был завербован ВЕНЦОВЫМ.
В 1935 году ОРЛОВ якобы установил связь с ТУХАЧЕВСКИМ, по заданию которого поддерживал изменнические связи с представителями германской армии.
Допрошенный по существу предъявленного ему обвинения, ОРЛОВ в суде заявил, что
«он виновным себя не признает. От показаний, данных на предварительном следствии, отказывается, заявляя, что дал их вынужденно, т. к. его избили и таким путем заставили подписать показания».
К делу приобщена копия протокола допроса АНТОНОВА К.В., из которого видно, что АНТОНОВ на допросе 2 июня 1939 года назвал ОРЛОВА участником антисоветской организации и что он поддерживал с ним антисоветскую связь.
Однако в суде АНТОНОВ заявил:
«Виновным себя не признаю. Показания на предварительном следствии отрицаю …., т. к. дал их в результате применения ко мне методов физического и морального воздействия… Под давлением следователя я вынужденно изобличал ОРЛОВА ….». …
Из материалов архивно-следственного дела № 967581 по обвинению ТУХАЧЕВСКОГО М.Н. видно, что в своем заявлении от 10 июня 1937 г. последний назвал некоего ОРЛОВА участником заговора, однако в последующем ОРЛОВ в показаниях ТУХАЧЕВСКОГО не упоминается. …
Просмотром архивно-следственного дела по обвинению ЕЖОВА Н.И., дававшего на предварительном следствии показания о связях ОРЛОВА с германской разведкой /л.д. 75–80/, установлено, что в суде ЕЖОВ отказался от показаний, данных им на предварительном следствии…
Допрошенный бывший ст. следователь следственной части НКВД СССР АРСЕНЕВИЧ Г.Б. 16 февраля 1955 года показал, что во время следствия к ОРЛОВУ, действительно, применялись меры физического воздействия.
Таким образом, материалами проверки установлено, что ОРЛОВ А.Г. осужден неосновательно.
Учитывая, что указанные обстоятельства не были известны суду при вынесении приговора, руководствуясь ст.378 УПК РСФСР,
ПОЛАГАЛ БЫ:
Архивно-следственное дело № 975045 по обвинению ОРЛОВА Александра Григорьевича и материалы проверки внести на рассмотрение Военной Коллегии Верховного Суда СССР на предмет отмены приговора Военной Коллегии Верховного Суда СССР от 24 января 1940 года в отношении ОРЛОВА А.Г. и прекращении о нем дела в уголовном порядке по п.5 ст.4 УПК РСФСР.
ПРИЛОЖЕНИЕ: архивно-следственное дело 975045 с материалами проверки на 219 листах от н/вх. № 0106331 и 2 обзорные справки на 3-х листах с н/маш. № 2745 и 2707.
ВОЕННЫЙ ПРОКУРОР ОТДЕЛА ГВП
ПОДПОЛКОВНИК ЮСТИЦИИ /БЕЛЯЕВ/
«СОГЛАСЕН»
ПОМ. ГЛАВНОГО ВОЕННОГО ПРОКУРОРА
ПОДПОЛКОВНИК ЮСТИЦИИ
28/III-65. /КАМЫШНИКОВ/».