Меня зовут женщина - Мария Арбатова Меня зовут женщина

Скачать книгу

щейся поликлиникой валялось списанное зубоврачебное кресло, и весь шестой класс посещал его однополыми группами: мальчики отвинчивали никелированные винтики и гаечки, а девочки репетировали будущую женственность, садясь в кресло с плотно сжатыми ногами, страдальчески задранным к небу подбородком и сложенными на груди руками. Уверенность в том, что кресло – гинекологическое, была столь же высока, что и уверенность в том, что в этом кресле над тобой надругаются не меньше, чем в стоматологическом.

      Увиливание от медицинской диспансеризации в старших классах было сложно разработанной технологией, передаваемой из уст в уста; меньшинство не желало обнародовать отсутствие невинности, большинство вынесло из культуры и воспитания, что быть носительницей женских половых признаков стыдно, и относилось к посещению гинеколога как к глубокой психологической травме.

      Короче, первый раз я попала к гинекологу, будучи изрядно беременной.

      Маман в белом халате ввела меня без очереди в кабинет поликлиники, в которой работала сама, и мой восемнадцатилетний взор объял металлическое сооружение, необходимость взбираться на которое отличала меня от противоположного пола.

      – Мне твои слезы до фонаря! – орала страшная тетка, моющая руки в резиновых перчатках, на бледную молодую блондинку с огромным животом и огромными синяками под глазами. – Я за тебя отвечать не собираюсь! Кого ты мне родишь? Урода? Я точно говорю, я тебе как врач говорю: ты мне стопроцентно родишь урода! – Она прыгнула от раковины и, присев, резиновым пальцем надавила на щиколотку блондинки. – Видишь, какие отеки? Рука по локоть проваливается!

      – Я не могу лечь в больницу, – заплакала блондинка в голос. – Мне не с кем ребенка оставить! У меня родители далеко, а муж – пьет…

      – Муж у нее пьет! – обратилась страшная тетка к моей маман. – А у кого не пьет? Ваша девочка?

      – Дочка, – гордо сказала маман и стыдливо добавила: – Как бы не было там беременности, – тоном, которым она как терапевт говорила о больных «как бы не было там пневмонии» или «как бы не было там инфаркта».

      – Чужие-то дети как растут! Помню, она тут в пионерском галстуке по поликлинике бегала! Раздевайся, – махнула тетка резиновой перчаткой в сторону кресла.

      – Доктор, миленькая, не могу я в больницу ложиться, он, когда напьется, сына бьет, – заголосила блондинка.

      Я начала прилежно снимать свитер.

      – Свитер не снимай, джинсы снимай, колготки и трусы, – зашептала маман.

      – Как вы мне все надоели! – заорала страшная тетка на блондинку и обернулась ко мне: – Что ты в кресле сидишь, как в Большом театре? Никогда, что ли, не сидела?

      – Никогда, – голосом двоечницы призналась я.

      – Ноги раздвинь!

      – Как? – испугалась я.

      – А как под мужиком раздвигала?! – заорала тетка и ринулась на меня.

      – Ну, и от кого же мы беременны? – спросила тетка у маман, копаясь в моих гениталиях.

      – Мальчик, студент, заявку подали, – оправдывалась маман без всякого энтузиазма: конечно, ей хотелось зятя покруче.

      – И на кого же наш студент учится? – спросила тетка.

      – На певца. На оперного певца, – уточнила маман.

      – Певцы, они гуляют, – подытожила тетка свои познания о жанре. – А сама-то?

      – В университете учится, – подсказала маман.

      – На кого?

      – На философа, – стыдливо призналась маман.

      Тетка застыла вместе с руками, по локоть погруженными в меня, и со смесью брезгливости и любопытства на лице спросила:

      – Что же это за работа такая, философом? Где же это они, философы, работают? Что же это за семья такая, певец и философ? Сто лет живу, такого не видала!

      – Вот именно, – сказала маман. – Пошла бы в медицинский, в юридический.

      – Пишу направление на аборт, – резюмировала тетка.

      – Конечно, на аборт, – подпела маман. – Куда им дети?

      – Это точно, – сказала тетка и, едва сполоснув руки, погрузилась в эпистолярный жанр.

      – Надо сначала университет закончить, а потом беременеть, – важно заявила маман, как будто ее кто-то когда-то спрашивал, что вслед за чем делать, и как будто она когда-нибудь хоть чуть-чуть позаботилась о моем образовании в области предохранения.

      – Да у них в голове ветер, что бы понимали о жизни, – вздохнула тетка.

      – Странно, что она меня не уговаривала рожать, – сказала я за дверью.

      – Да она сама пятнадцать абортов сделала, – поведала маман.

      Мысль о том, что результатом беременности восемнадцатилетней девушки, выходящей замуж за любимого, может быть рождение ребенка, мне в голову не приходила. Высоты философской мысли манили меня сильнее совковой бытовухи, сопровождающей студенческое материнство. Соображения о продолжении рода точно так же не посещали ни моего жениха, ни мою маман. Жених, понятно, был виноват, раздавлен и растерян; но честолюбие, связанное с будущими профессиями, помноженное

Скачать книгу