Скачать книгу

увидел в мутной черноте светлое пятно…

      На набережной шумел народ. Кто-то взволнованно метался у чугунной оградки, не зная, что делать, кто-то пристально всматривался в воду, некоторые особенно горячие личности уже стаскивали с себя одежду. Нырять, впрочем, никто не осмелился. И когда Антон показался на поверхности вместе с Аркадио Мигелем, в толпе раздались аплодисменты. Рауль и еще двое с ним уже суетились на лестнице, что вела к воде. Крепкие руки подхватили сначала Аркадио, а потом и Ракушкина. Кто-то перевернул Мигеля на живот, стараясь вылить воду из легких. Начали делать искусственное дыхание. Антон, тяжело дыша, наблюдал за этими действиями.

      – Надо бы в больницу, – забеспокоился Ловега.

      – Не надо… – тихо выдохнул Ракушкин.

      – Почему?

      – Он мертв… Совсем мертв.

      – Но ведь еще можно откачать!..

      – Нет, – Антон поднялся. Какой-то восторженный мужчина подал ему пиджак и туфли. – Нет. Он умер. Думаю, еще в полете. Вы можете отвезти его в больницу, чтобы удостовериться в моих словах.

      Ни слова не говоря, Рауль махнул своим людям, и они потащили тело в «Форд». Следом залез и Ловега.

      – А вы? – спросил он Ракушкина.

      – Езжайте! – махнул тот. – А после больницы я буду ждать вас на улице Дефенса. Там есть замечательное кафе. Около Музея национальной истории…

      – Хорошо!

      Хлопнула дверца. Машина зарычала и уехала, оставив после себя мерзкий запах бензина.

      19

      – Помните Первую мировую? – спросил Зеботтендорф у Генриха.

      – Ну, вы спросили! – Тот рассмеялся. – Я помню историю.

      – Дело-то не в войне как таковой, а в том, что ей сопутствовало.

      К вечеру похолодало, и они переместились на веранду. После дневной жары вдыхать прохладный воздух было приятно. К тому же молчаливые слуги фон Лооса принесли замечательные чесночные хлебцы к полусырому мясу, которые Генрих очень любил. Они напоминали ему Баварию, хотя в тамошней кухне не было ничего подобного. Странная и нелогичная ассоциация.

      – Что же?

      – Болезни. Раны. Все эти смертельные игрушки: бомбы, пули, газы, мины – все это порождало огромное количество возможностей для хирурга. И вспомните, с чем мы и весь мир начали эту войну и с чем мы ее закончили!

      – И тут же ввязались в следующую… – добавил фон Лоос задумчиво.

      – Да-да! – согласился Зеботтендорф. – Один год войны сделал для хирургии больше, чем десятилетия мирной жизни. Несколько лет кошмара и хаоса тогда позволили нам нынешним получить высококачественную хирургию, действенные антибиотики, анестезию… Вспомните! Как раньше было? Удар молотка через деревяшку, и пациент в отключке! А сейчас…

      – К чему вы клоните, Зеботтендорф? К тому, что война – это двигатель прогресса?

      – А вы собираетесь с этим спорить?

      Генрих покачал головой.

      – А наши лагеря?! – Рудольфа раздражала пассивность фон Лооса в разговоре. – Вы вспомните, вспомните…

      – Боже упаси. Я посетил Освенцим лишь однажды

Скачать книгу