LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      – Но я счастлив! И куда мне идти? Моя тетя не хочет, чтобы я возвращался. Денег у меня нет.

      Она сказала:

      – У меня в квартире есть свободная комната. Для начала можете пожить там. Ничего особенного, обычная детская комната. Но вы можете остаться там, пока не найдете что-то получше.

      Детская комната. Он вспомнил: он слышал, что у нее когда-то был ребенок, девочка, которая умерла. Не стоило упоминать о ней сейчас. Он не хотел о ней думать. Он и так достаточно много думал о смерти и угасании.

      – Но как я что-то найду? На что я буду жить? – спросил он.

      – Вам ведь семнадцать, не так ли? Вы не ребенок. Сдали уже пять экзаменов стандартного уровня. Вполне можете найти работу. Я работала уже в пятнадцать. Многие дети сейчас начинают еще раньше.

      – Но что я буду делать? Я собирался стать пианистом. Мне нужны деньги Клариссы.

      – Ах да, – произнесла она. – Вам нужны деньги Клариссы.

      «Как и вам», – подумал он. В этом-то все и дело. Он почувствовал прилив уверенности, завидев взрослую хитрость. Он не настолько мал, чтобы его было так легко одурачить. Ведь он всегда чувствовал, что не нравится ей, ловил эти презрительные взгляды, когда она готовила завтрак в те дни, что они оставались наедине, отмечал молчаливое негодование, с которым она собирала его грязное белье, убирала его комнату. Если бы не он, ей не надо было бы приходить чаще двух раз в неделю. И то она появлялась ради того, чтобы удостовериться – все в порядке. Разумеется, она жаждала от него избавиться. Вероятно, она рассчитывала, что Кларисса завещает ей что-нибудь. Должно быть, она лет на десять моложе, чем выглядит. В конце концов, она только служанка. Какое она имеет право расстраивать его, критиковать Клариссу, проявлять к нему снисхождение, предлагая свою жалкую маленькую комнатку, словно делает ему огромное одолжение? Должно быть, там ему будет так же плохо, как на Морнингтон-авеню. Еще хуже. Маленький дьяволенок у него на плече пытался подговорить его. Но несмотря на все сложности, только умалишенный мог отказаться от покровительства богатой Клариссы и сдаться на милость бедной Толли.

      Она, видимо, догадалась, о чем он думает, и произнесла смиренно и без всякой настойчивости:

      – Вас это ни к чему не обяжет. Это всего лишь комната.

      Он хотел, чтобы она ушла. Ведь он не мог пройти вперед и начать одеваться, пока эта темная, наводящая тоску фигура стояла там, заполоняя собой весь пляж. Он выпрямился и сказал настолько твердо, насколько позволяло его дрожащее тело:

      – Благодарю вас, но я совершенно доволен тем, что у меня есть.

      – Полагаю, она устанет от вас, как и от вашего отца.

      Саймон уставился на нее, вцепившись в полотенце. Над ними закричала чайка, пронзительно, как ребенок, которому причинили боль. Он прошептал:

      – Что вы имеете в виду? Она любила отца! Они любили друг друга! Он объяснил это мне, прежде чем ушел от нас, от меня с матерью. Это было самое прекрасное, что когда-либо с ним случалось. У него не было выбора.