LITMIR.BIZ

Скачать книгу

лично Юрий Владимирович Андропов, который был в тот период Генеральным секретарем ЦК КПСС. В Свердловском зале Кремля собрались в тот раз все члены Политбюро, секретари ЦК и обкомов партии, многие аграрники – в общем, те, кто был связан с реализацией принятой годом ранее Продовольственной программы. Докладывал на совещании Горбачев, занимавшийся в то время аграрными проблемами, – докладывал резко, остро, с критикой и местных руководителей, и центра.

      Помню, я послал в президиум совещания записку с просьбой предоставить слово для выступления, однако не питал на этот счет особых надежд. За весь брежневский период, за те семнадцать лет, что я работал первым секретарем Томского обкома партии, мне ни единого раза не удалось выступить на Пленумах ЦК. В первые годы я исправно записывался на выступления, однако с течением времени надежды выветрились: стало ясно, что на трибуну постоянно выпускают одних и тех же ораторов – надо полагать, таких, которые хорошо знали, что и как надо говорить. В такого рода дискриминации я не усматривал козней против себя лично – в таком положении находились многие секретари обкомов, которые давно и добросовестно тащили свой нелегкий груз. Например, Манякин С.И., проработавший в Омске более двадцати лет, человек опытнейший, деловой и очень толковый, за все те годы выступил на Пленуме ЦК только один раз.

      Но с приходом Андропова секретари обкомов сразу ощутили, что в ЦК начались перемены. Возникли новые надежды. Это и побудило меня на аграрном совещании в Свердловском зале Кремля подать записку в президиум.

      Не прошло и часа, как мне предоставили слово. Как всегда, текст выступления у меня был приготовлен заранее – на всякий случай. Однако я почти не заглядывал в бумажку, ибо говорил о выстраданном – о том, как за 7–8 лет Томская область из потребляющих продовольствие перешла в разряд производящих. Говорил и о том, что население Западной Сибири прирастает за счет нефтяников, газовиков и кормить их нужно, прежде всего развивая сельское хозяйство на месте.

      Совещание в Кремле закончилось часов в шесть вечера, и я поспешил в ЦК, чтобы решить у секретарей некоторые конкретные томские вопросы. И как сейчас помню, поздним вечером добрался, наконец, до квартиры сына, который жил в Москве, чтобы навестить его перед отлетом в Томск.

      Самолет улетал утром. Билет был в кармане, и я намеревался пораньше лечь спать: ведь по томскому времени, которое опережает московское на четыре часа, уже наступила глубокая ночь.

      Но в десять часов вечера неожиданно зазвонил телефон. Просили меня.

      Я взял трубку, конечно, не подозревая, что этот поздний телефонный звонок круто изменит всю мою жизнь и что такие же внезапные поздневечерние телефонные звонки, словно зов судьбы, прозвучат в феврале 1984 года, в тот день, когда умер Андропов, и в марте 1985 года, в тот день, когда умер Черненко. Короче говоря, я взял трубку и услышал:

      – Егор, это Михаил… Надо, чтобы завтра утром ты был у меня.

      С Горбачевым мы познакомились в начале семидесятых, случайно оказавшись в составе делегации, выезжавшей в Чехословакию. С тех пор на Пленумах ЦК КПСС, в дни партийных съездов, когда в Москве одновременно собирались все секретари обкомов и крайкомов, мы неизменно и дружески общались, обменивались мнениями по вопросам и частным, и общим. А когда Горбачев стал секретарем ЦК, а затем членом Политбюро, да вдобавок по аграрным проблемам, я стал часто бывать у него. К тому же Горбачев в те годы был единственным членом Политбюро, которого можно было застать на рабочем месте до позднего вечера. Это обстоятельство было немаловажным для сибирского секретаря обкома, который, приезжая в Москву, с утра до ночи мотался по столичным ведомствам, решая вопросы развития нефтехимии и пищевой индустрии, «выбивая» лимиты средств для создания современной строительной базы, центра науки и культуры, да и вообще занимаясь множеством проблем, касавшихся жизни и быта томичей.

      Нетрудно было предположить, что на аграрном совещании в Кремле слово мне дали именно благодаря Горбачеву. И когда раздался тот поздний телефонный звонок, в первый момент я решил, что Михаил Сергеевич хочет высказать свои соображения в связи с моим выступлением – по мнению тех, кто подходил ко мне после совещания, оно вышло, как говорится, к месту.

      – Михаил Сергеевич, но у меня билет в кармане, вылетаю рано утром, – ответил я.

      Так уж издавна повелось между нами, что Горбачев называл меня Егором, а я обращался к нему по имени-отчеству.

      – Надо задержаться, Егор, – спокойно сказал Горбачев, и по его тону я сразу понял, что звонок никакого отношения к сегодняшнему совещанию не имеет. – Придется сдать билет.

      – Все ясно, утром буду у вас, – без дальнейших дебатов согласился я, хотя как раз ясности-то никакой не было.

      Впрочем, скажу сразу: такого рода случаи, сопряженные с отменой вылета и сдачей авиационных билетов, – вовсе не редкость для секретарей обкомов партии, прибывавших по делам в столицу. В те годы лично мне, наверное, раз десять приходилось сдавать билет и откладывать отъезд в Томск по причинам весьма прозаического характера. То переносится нужная встреча с кем-нибудь из

Скачать книгу