Не взывай к справедливости Господа - Аркадий Макаров

Скачать книгу

налил в стакан почти по самый рубец.

      – Держи!

      Пока Яблон цедил сквозь зубы прогорклую на солнцепёке водку, цыганок, подхватив у него с колен гитару, пощипал, пощипал струны и запел жалостливым слезливым голоском:

      «Идут на Север срока огромные,

      Кого не спросишь – у всех Указ…

      Взгляни, взгляни в глаза мои суровые.

      Взгляни, быть может, в последний раз.

      Быть может, завтра покину родину —

      Этап далёкий на Воркуту…»

      – Что ты кота за хвост тянешь? Дай-ка нашу, народную, блатную-хороводную! – И, сунув цыганку недопитый стакан, выхватил у него из рук инструмент:

      «Я помню завод Ильича,

      Две маленьких доменных печи,

      А третью-то строили мы,

      Согнув свои юные плечи.

      Будь проклята смрадная печь,

      Что названа ты «Комсомольской»…

      – Ну, ты Яблон и даёшь! Под мужика решил косить? Ты бы ещё спел «Вставай проклятьем заклейменный!». Посмотри на себя – какой ты монтажник? Верхолаз хренов! Ты – урка! Щипач натуральный! Ага! Тебе не гаечным ключом надо работать, а в цирке у зрителей карманы стричь. – Было видно, что цыганок здорово захмелел и теперь нарывается на кулак. – Я тебя по фене учил ботать, а ты теперь блатную песню губишь, с которой правильные люди по этапам мыкались.

      «Я помню тот Ваненский порт

      И гул парохода угрюмый,

      Как шли мы по трапу на борт

      В холодные, мрачные трюмы.

      От качки стонали ЗеКа,

      Обнявшись, как родные братья.

      И только порой с языка

      Срывались глухие проклятья:

      Будь проклята ты Колыма,

      Что названа чудной планетой!

      Сойдёшь поневоле с ума.

      Оттуда возврата уж нету…»

      Пел цыганок с явным приблатнённым оттенком, показывая, что вот, мол, как надо «делать» песни Колымского края…

      Яблон, не возражая, тихо поднялся с колен и с размаху плашмя опустил гитару на голову цыганка, отчего тот, поперхнувшись на последнем слове, клюнул песок, да так и остался лежать.

      Удар был не настолько сильный, чтобы отключилось сознание, но выпитая сверх меры водка сделала нужное дело.

      – Пойдём отсюда! – Яблон ухватил Кирилла за рукав и потянул к пристани, где речной трамвайчик, осипнув на третьем гудке, уже раскручивал причальный канат.

      7

      Коля Яблочкин попал в детский дом совершенно случайно, хотя нет ничего более закономерного, чем случайность.

      Родившая его женщина, на второй день появления Коли на Божий свет, бесследно растворилась в людском море большого города Воронежа, знаменитого не только тем, что в нём когда-то короткое время перемогался в нужде поэт Осип Мандельштам. Давал он приют и русскому песнопевцу Алексею Кольцову, и поэту духовного звания Ивану Никитину и Андрею Платонову – тоже люди ничего себе!

      Других имён Коля Яблочкин, окончив семилетку, не знал, а может быть, просто не запомнил, хотя в

Скачать книгу