Скачать книгу

реальности» и, по существу, подрывает идею «целостных социальных феноменов»[507].

      Отметим, что Гурвич не говорит о сочетании континуальности (длительности) и дисконтинуальности (прерыривистости), случайности и упорядоченности социальных процессов. Эти процессы, действительно, не развертываются из идеи, не обусловливаются социальным окружением, не имеют телеологической ориентированности и в принципе не подпадают под категории детерминации/причинности. С точки зрения гурвичевской концепции, речь идет не о причинности, а о сочетании (констелляции) социальных фактов, каждый из которых формирует свои референтные рамки. Наличие таких референтных рамок в той или иной форме социабельности позволяет говорить о наличии «регулярности развития» этой формы, т. е. о факте упорядоченности ее развития. Сам процесс формирования референтных рамок протекает спонтанно, но спонтанность здесь не означает случайности в смысле отсутствия предпосылок. В этом еще один вызов классической научной парадигме, который мыслитель пытался обосновать через свою диалектику и своеобразную концепцию человеческой свободы.

      Вместе с тем необходимо принимать во внимание особенности категории целостности в понимании мыслителя – она не означала полной унифицированности социальных процессов и регулирующих их закономерностей, равно как и не отрицала частичной унифицированности, – применительно к социальной целостности мыслитель предполагал интеграцию (как движение, тенденцию, но не как факт) регулярностей развития. Концепция социального единства как подчиненности частей целому, частностей общему принципу для Гурвича была принципиально неприемлема. Он неоднократно возвращался к мысли о том, что нахождение равновесия частей и целого, как в практическом, так и в теоретическом плане, составляет основную задачу социальной философии, призванной «утверждать бесконечный и нередуцируемый плюрализм социальных тотальностей, каждый раз требующих экспериментального подтверждения с помощью множества технических процедур диалектизации, ни одна из которых не допускает заранее заданной метафизической конструкции»[508]. И ту интерпретацию, которую А. Б. Гофман находит в концепции Гурвича, он сам жестко критиковал в таких концепциях социального единства, как теории О. Шпенглера и О. Шпанна[509], противопоставляя им свою диалектическую теорию общества.

      В этом контексте получает свое объяснение и демократический идеал Гурвича, понимаемый как «равновесие между каждой личностью и социальным целым… как синтез индивидуализма и универсализма»[510]. Другой вопрос, насколько мыслителю удалось обосновать свою концепцию: частично соглашаясь с А. Б. Гофманом, можно говорить о незаконченности теории тотальных социальных явлений Гурвича, который большую часть своих усилий направил на критику

Скачать книгу


<p>507</p>

Гофман А. Б. «Диалектико-гиперэмпиристская» социология Ж. Гурвича. С. 221.

<p>508</p>

Gurvitch G. Hyper-empirisme dialectique // Cahiers Internationaux de Sociologie. 1953. Vol. 15. Р. 5.

<p>509</p>

См.: Idem. Les principaux répresentants de la sociologie allemande au XXème siècle (1937) // Gurvitch G. Ecrits allemands. Paris: L’Harmattan, 2006. P. 24–47.

<p>510</p>

См.: Idem. Les principaux répresentants de la sociologie allemande au XXème siècle (1937) // Gurvitch G. Ecrits allemands. Paris: L’Harmattan, 2006. P. 46.