ТОП просматриваемых книг сайта:
Несносный ребенок. Автобиография. Люк Бессон
Читать онлайн.Название Несносный ребенок. Автобиография
Год выпуска 2019
isbn 978-5-17-121036-6
Автор произведения Люк Бессон
Жанр Биографии и Мемуары
Серия Легенды кино
Издательство Издательство АСТ
Не думаю, что обладал особыми способностями, но это как мышца, которая стала гипертрофированной по двум основным причинам: из-за одиночества и отсутствия средств.
Одиночество ужасно для ребенка, это опасная тюрьма. Если он чувствует, что этот мир его не принимает, он создает себе другой и уходит в него, рискуя никогда не вернуться.
Мой собственный мир состоял из мурены, осьминога и камня. Этот мир меня защищал, поскольку благодаря ему я чувствовал, что существую. Мурена позволяла мне ласкать ее, осьминог меня обнимал, а камень заменял мне все игрушки мира. Я жил. Мой внутренний мир не противостоял миру взрослых, это был параллельный мир, и я прятался в него, как только чувствовал незнакомую боль в груди.
Ребенок не понимает, что такое одиночество или отсутствие любви, но он их чувствует. В моем мире я никогда не был одинок, там меня любили, и даже сегодня я чувствую, как осьминог нежно обнимает мою шею, в то время как у меня не осталось подобных воспоминаний об отце.
Был еще один мир, который мне особенно нравился. Мир мечты. Когда меня отправляли спать, это было для меня как отправиться в аэропорт. Я выбирал себе судьбу, воображаемых друзей, и приключение начиналось. В моем путешествии меня часто сопровождали животные, что представлялось мне логичным, поскольку в то время это был мой единственный круг общения. В моих мечтах они обладали даром слова. Случалось даже, в самом начале приключения, что я примерял каждому разные голоса, чтобы найти подходящий.
Сам того не подозревая, я уже снимал кино.
Возвращение в Париж было жестоким. Севастопольский бульвар. Меня определили в государственную школу на улице Дюссу, за улицей Сен-Дени. Двор там был забетонирован. Между стенами, по углам, росли четыре дерева. Их стволы были изуродованы за годы садистских детских игр, а земля вокруг стволов закрыта решеткой.
– Почему эти деревья в тюрьме? – спросил я у мамы в первый день, вернувшись из школы.
В глубине двора была общественная уборная. Нечто вроде ржавой железной плиты с желобом, по которому все стекало. Я привык писать, глядя на море, а теперь я это делал, упершись взглядом в стену.
Но самым шокирующим в той школе был шум. Двести учеников в закрытом дворе издавали больше шума, чем взлетающий Боинг 747. Я к такому не привык, и вечерами у меня в ушах звенело, как после посещения рок-концерта.
Еще одним непереносимым обстоятельством были ботинки. Я целых полгода ходил босиком и ботинки просто не выносил.
– Бессон, наденьте ваши ботинки!
Такой была первая фраза, которую произнес преподаватель, что призван был учить меня жизни. Это сильно напрягало.
Другие ученики воспринимали меня с большим трудом. Моя кожа была почти черной от солнца, волосы – белыми от морской соли, и единственное, о чем я думал, – о том, чтобы снять ботинки. Я определенно