LITMIR.BIZ

Скачать книгу

.M. Горького. Из писательской среды я знал только одного живого поэта, руководителя семинара Егора Исаева, который еще не был Героем труда и Ленинским лауреатом, но у меня даже мысли не возникало, чтобы обратиться к нему по поводу подходящей работы. Я просто собрался с духом и в один из ясных августовских дней вышел на поиск, как выходят в море или на охоту. На соседней улице располагалось издательство «Художественная литература». Когда решение принято – робость остается за дверью. Я переступил порог отдела кадров, где отставной генерал по фамилии Спок, щадя мое простодушие, сказал:

      – Ты хоть понял, куда попал? Здесь работают жены и дочки, – последние слова он произнес врастяжку и многозначительно, воздевая указательный палец. – Они тебя съедят на десерт и очень быстро. А поезжай-ка ты на улицу Ярцевскую, – он написал адрес на квадратике бумаги, – там недавно открылось молодежное издательство «Современник». Если не возьмут – узнаешь хотя бы, где поэты свои первые книжки печатают.

      И уже другой отдел кадров. Заведующая Галина Яковлевна провела меня в редакцию литератур народов РСФСР.

      В маленьком, с позволения сказать, кабинете сидел крупный мужчина с вьющимися волосами и оленьими глазами. Он курил болгарские «БТ» (он всегда курил только эти сигареты), выпуская дым через нижнюю губу.

      – Юрий Поликарпович, вот вам кадр, поговорите с ним,

      – сказала заведующая и оставила нас наедине.

      Мой работодатель был задумчив, если не мрачен. Он ведал в редакции литератур народов России поэзией, и как выяснилось позже, Юрия Поликарповича Кузнецова раздражала свернутая в трубочку газета «Советский спорт», которой я невольно поигрывал. И пусть только в 1998 году Кузнецов признается: «Что не люблю, так это спорт, поверьте…», – поэт не был к нему расположен и в середине семидесятых.

      Последовало несколько дежурных вопросов и односложных ответов.

      – Кого любишь из современных поэтов? – вдруг спросил Кузнецов.

      «Первый раз тебя вижу, а ты просишь в любви исповедаться, – мелькнуло в голове. – Не на того напал».

      – Василия Федорова и Леонида Мартынова, – выпалил я.

      – Старые маразматики, – сквозь зубы процедил Кузнецов. – Еще кого?

      – Игоря Шкляревского.

      – Мелкота, – вконец разочаровался Кузнецов. И давая понять, что разговор закончен, добавил:

      – Завтра принесешь свои стихи.

      Это теперь ясно, что неведомая сила вынесла меня прямиком на Юрия Поликарповича Кузнецова, у которого еще не было знаменитых книг, но сам он совершенно четко осознавал свое место в русской поэзии. И в каких бы дружеских отношениях мы порой не находились впоследствии – язык не поворачивался назвать этого человека запанибратски по имени. Для меня он всегда был и остается Юрием Поликарповичем.

      А тогда подумалось: «Ну и тип! Какие могут быть стихи! Да гори оно огнем!»

      Однако на другой день я сидел в том же кабинете и с удивлением наблюдал, как терпеливо Кузнецов читает мою рукопись, раскладывая ее на три стопки. Над одним из лирических откровений он хмыкнул: «Шла она, к другому прижималась, и уста скользили по устам…»

      Наконец он встал со стула, потер руки, хлопнул ладонью по одной из разложенных стопок и победно объявил приговор:

      – Это – Рубцов!

      Хлопнул по второй:

      – Это – твое!

      Третью он пренебрежительно и резко отодвинул от себя:

      – А это отнеси в журнал «Юность».

      Потом глянул на меня столь торжествующе, как будто положил на обе лопатки:

      – Иди, заполняй учетный лист.

      Над этим листом Кузнецов раздумывал недолго, но остановился на имени жены – Рауза – и спросил:

      – Татарочка?

      Получив утвердительный ответ, впервые улыбнулся:

      – Правильно. Восток надо покорять.

      Я еще не знал, что «покоренный» им самим Восток носит имя Батимы и родом из моего же термоядерного Семипалатинска.

      Бракодел

      На исходе 1976 года жена родила вторую дочку – Татьяну. Мне, конечно же, хотелось сына. Я даже на справочную роддома «наехал». Впрочем, я не был здесь оригинален…

      Но и радость моя была откровенной, бурной, плавно перешедшей в новогоднее пиршество.

      – Бракодел! – при первом же известии бросил в мой адрес Кузнецов. Конечно же, в шутку.

      Но жизнь горазда на всякие шутки. И через несколько лет уже в семье Юрия Поликарповича родилась вторая дочь.

      – Бракодел! – принародно отыгрался я. Однако невозможно смутить счастливого отца.

      – Ха! – сказал Кузнецов. – У всех гениев сначала рождаются две дочери…

      Переводы

      В России говорят и пишут на доброй сотне языков. Мы работали в редакции, которая была призвана заниматься переводами прозы и поэзии носителей и хранителей этих языков. Была призвана заниматься переводами, но честно и страстно занималась переложением

Скачать книгу