LITMIR.BIZ

Скачать книгу

подумал, что сейчас ему прикажут выбираться, но Краузе бесцеремонно вытащил его из машины за ноги.

      Земля была твердой, больно ударила по спине и затылку.

      Торопов вскрикнул скорее от неожиданности, чем от боли.

      Высоко над ним качались сосны. В промежутках между их кронами было видно ярко-голубое небо и белые облака, тоже яркие. Как на открытке. Пели какие-то птицы.

      – Поднять? – спросил Краузе.

      – Поднять, – разрешил Нойманн. – Прислони его к дереву. Вот к тому.

      Краузе и водитель подтащили Торопова к сосне, рывком поставили на ноги.

      Торопов вытер скованными руками лицо.

      – Действительно, – вроде как спохватился Нойманн. – Руки-то мы ему оставили спереди. А это неправильно. Мало ли какие иллюзии могут прийти в голову нашему дорогому комиссару.

      Краузе расстегнул браслет на правой руке Торопова, завел ему руки за спину и снова защелкнул наручник.

      – Вот так значительно лучше. – Нойманн подошел к Торопову, обмахиваясь своей шляпой, как веером. – Сегодня жарко, не находите? А ведь нам еще работать…

      Пальцы Нойманна расстегнули пуговицы на плаще. Пола отошла в сторону, и Торопов вздрогнул, увидев под плащом черный мундир.

      Эсэсовский, тут не спутаешь. В левой петлице – четыре серебристых кубика. В правой – пусто.

      Почему у него пустая петлица, зачем-то спросил у себя Торопов. Это ведь что-то значит. Нет у Нойманна ни рун, ни листьев, ни мертвой головы… Значит это что-то, ведь значит…

      Когда-то об этом переписывались на одном из сайтов. Не СС? Точно, не СС. Гестапо. Кажется, это у гестапо ничего не было в правой петлице. Гестапо?

      Торопов похолодел и прижался спиной к дереву.

      Гестапо-гестапо-гестапо-гестапо… Сердце выстукивало это проклятое слово все быстрее и быстрее, ужас заливал мозг, ледяными струйками стекал по горлу к сердцу и там застывал комками, как растопленный жир на морозе.

      Эти шутить не будут. Эти не шутят… Эти…

      9 июля 1941 года, Юго-Западный фронт

      К полуночи аэродром затих. Даже комэск эскадрильи «чаек», примостившихся на краю аэродрома бомбардировочного полка, перестал терзать свою гармонь. Старлей был уверен, что виртуозно владеет инструментом и что все окружающие просто жаждут насладиться «Барыней» в его исполнении.

      Летал комэск лучше, чем играл. Гораздо лучше. И парни его эскадрильи летали хорошо. Отлично, можно сказать, летали. Им за это прощали «Барыню», и сегодняшнюю драку с зампотехом простили, не стали раскручивать и доводить дело до трибунала. Опоздавший к самому мордобою Товарищ Уполномоченный как ни бился, но ничего внятного на бумагу занести не смог. Даже зампотех синяк на своей скуле списал на удар о крыло «чайки» во время осмотра.

      Неловко повернулся – и мордой о плоскость, сказал Петрович, глядя в глаза Товарища Уполномоченного. И ничего такого. Какая драка, товарищ лейтенант? Вы что, как можно? Чтобы лейтенант на военинженера руку поднял? Да вы что? Это вам кто-то соврал, точно говорю – соврал…

      Зампотех обернулся к стоящим поодаль

Скачать книгу