ТОП просматриваемых книг сайта:
Авантюра, которой не было (Наталья Лопухина). Елена Арсеньева
Читать онлайн.Название Авантюра, которой не было (Наталья Лопухина)
Год выпуска 2003
isbn 5-699-04718-2
Автор произведения Елена Арсеньева
Жанр Исторические любовные романы
Серия Прекрасные авантюристки
Ибо красоток императрица не любила. Ни свеженьких, ни перезрелых – на дух не переносила. Будь ее воля, подбирала бы к себе в свиту только уродин, да вот незадача: бедна Россия уродинами. Куда ни плюнь, непременно попадешь в красавицу.
Однако мало родиться красавицей. Надобно еще иметь возможность красоту свою показать! А что помогает в этом женщине наилучшим образом? Конечно, платье!
Что и говорить, по части нарядов с императрицей тягаться мудрено. Хватит, наносилась она одно и то же беленькое платьице, «из економии» подбитое темной тафтой! Чуть взойдя на престол, Елизавета вменила в непременную обязанность всем купцам, привозящим в Петербург заморские ткани, ленты и кружева, сначала ей их показывать, давать возможность выбрать наилучшее, и только потом пускать оставшееся в продажу. И платьев у нее теперь столько, что даже если по три раза на день их менять, то чуть не на пятнадцать лет хватит. И ни разу не повторишься!
Однако императрице этого было мало. Мало! Она хотела непременно быть уверенной, что никто из придворных дам не сможет с нею тягаться. А потому запретила им носить платья наимоднейших фасонов и делать новые прически, прежде чем сама их не опробует, не насладится ими и не перестанет их носить. Тогда – пожалуйста, сколько угодно причесывайтесь! А покуда они в моде, красоваться имеет право только Елизавета!
Между прочим, несколько дней назад привезли модные картинки из самого Парижа. Оказывается, волосы нынче пудрят самую малость, трубчатые локоны красиво раскладывают по плечам, закрепив их на затылке, а одну прядь украшают каким-нибудь роскошным цветком. Желательно розою. Императрица только вчера первый раз явилась с новой прической и произвела фурор. Ах, как приятно быть единственной в толпе красавиц и знать, что никто более…
Что-о? А это еще что такое? Это чьи волосы завиты трубчатыми локонами, собраны на затылке, а одна прядь украшена розою?!
На мгновение Елизавете почудилось, что она видит в зеркале отражение собственной прически, – но нет, это было никакое не отражение, ведь у императрицы волосы рыжеватые, яркие, а эти блеклые, словно выгоревшая солома.
Кто посмел собезьянничать новомодную прическу?!
Кто, кто… да кто же иная, как не эта наглая статс-дама Наталья Лопухина!
Елизавета даже покачнулась, увидев ее. Звуки алеманы[1] и выражение голубых глаз Натальи Лопухиной словно отшвырнули ее назад – в прошлое. Словно бы опять сделался на дворе слякотный и снежный ноябрь 1741 года, и на ней, Елизавете, то самое тафтяное «економное» платьишко, и называют ее не Елизавета Петровна, а с насмешкой – Елисавет или вовсе Елисаветка, и стоит она, нагнув голову и дрожмя дрожа от страха. А перед ней невидная, с незначительным личиком вытянулась во весь свой невеликий росточек правительница Анна Леопольдовна (племянница!) и, поджимая губки, говорит высокомерным тоном, который эта девчонка, внезапно взлетевшая на невероятные выси богатства и славы, уже успела усвоить по отношению к своей тетушке-неудачнице, говорит страшные вещи! Обвиняет ее в сговоре с французами Лестоком и Шетарди, со шведом Нолькеном – и это в то время, когда Россия находилась в состоянии войны со Швецией. Анна, можно сказать, впрямую назвала Елисавет заговорщицей. А под конец пригрозила арестовать Лестока и подвергнуть его пыткам…
Как ни перепугалась Елисавет, у нее хватило ума не бухнуться на колени с покаяниями, а притвориться обиженной, заплакать и, разумеется, отрицать все эти слухи.
О, как хорошо помнила Елизавета тот судьбоносный вечер… Пусть Анна и отошла от нее, даровав прощение и предав упреки забвению, но три пары глаз словно прожигали ее насквозь. Трое смотрели на нее неотрывно, подозрительно, с плохо скрываемой ненавистью, и Елисавет знала: кабы воля сих троих, она сейчас, немедленно была бы закована в железо и отправлена либо в каземат Петропавловской крепости, либо прямиком в Сибирь, куда-нибудь в Пелым либо в Березов, а не то сразу была бы отвезена, скажем, на Коллежскую площадь, где для этой цели сладили бы наскоро эшафот…
Кабы их воля!
Этих троих, которые смотрели на Елисавет с нескрываемой ненавистью, она знала с детства. Степан Лопухин, из фамилии старых русских аристократов, жена его, Наталья Федоровна, урожденная Балк, и красавчик-германец Левенвольде…
Ну что ж, ненависть была взаимной! Елисавет даже не знала, кто из них троих вызывает в ней сильнейшее отвращение. Сам ли Степан Васильевич – родственник прежней царицы Евдокии Лопухиной, первой жены Петра Великого, затаивший зло против императора и за опалу родни, и за собственную ссылку? Он потом возвысился при Петре II: глупый мальчишка взял его к себе камердинером, и Степан только и знал, что интриговал против Елисавет, в которую ее племянник-император был ошалело, по-мальчишески, по-щенячьи влюблен… Кто знает, может статься, кабы не вкрадчиво-гнусные россказни Лопухина (капля камень точит!), Елисавет удалось бы одолеть и происки семейки Алексея Григорьевича Долгорукого, который так и заталкивал в постель к Петьке свою дочь Екатерину, и пересилить влияние Остермана, недоброжелателя дочери Петра Великого, и затащить-таки племянничка
Alemannen (