Тартарары - Алексей Николаевич Евстафьев

Скачать книгу

фруктов и овощей, хитроумно соображая, что глупая мышь в первую очередь кинется именно на соблазнительно-ароматный продукт, именно на витаминчики. Однако попадались в цепкие мышеловки сугубо человеческие экземпляры (особенно часто попадались борзоватые тётки, из тех, что любят рыть норы в грудах осеннего картофеля, изыскивая плоды покрупней), после чего с изумлением разглядывали свои окровавленные руки с оттяпанными двумя-тремя пальцами, вызывали врачей и требовали лютой казни для виновных.

      – Технические неувязки. – попробовал оправдать себя Толик. – Я же не специалист в этой области, я наивный любитель и энтузиаст. Я хотел в санэпидстанцию на работу устроиться, да в поликлинике на бронхоскопии завалился – мне же некогда было о собственном здоровье подумать.

      Толика поймали, кажется, по наводке той самой чёртовой мыши, что имела тесные, а подчас и родственные, связи в городской прокуратуре; Толика приволокли в дурдом, и на все его словесные излияния о том, что он всего-навсего несёт груз социальной ответственности, отвечали, что он гнусный оппортунист, и таким, как он, не место в цивилизационном обществе.

      – А разве я мог поступить иначе?.. Если сил нет смотреть, как человечество пребывает в упадке и само себя лишает будущего?.. И если у меня наблюдалась нехватка средств и внутренних дарований, чтоб помочь человечеству в глобальном порядке, то я старался помогать в мелко-частичном режиме. Причём, даже не требуя от человечества чувств глубочайшей признательности. А обвинения в оппортунизме и вовсе подлы, тут решительно не обошлось без происков чёртовой мыши, способной – как мы видим – манипулировать человеческим здравым смыслом нужным ей образом. Но должен признаться, что я устал бороться с несправедливостью и сдался. Разбабахал головой зеркало в тамошнем туалете, и теперь нахожусь вот тут.

      – И тебе не стыдно, Толик, признаваться в собственной слабости? – попенял приятеля Головакин. – Надо было превозмочь себя, совладать с унынием. Пока можешь что-то делать – надо это делать так, как будто можешь всё.

      – Понятно, что пока можешь, то надо. Но я вот примерно с тридцатилетнего возраста вдруг как-то резко и стремительно всё больше начал переставать мочь. А вынужденное перестроение на новый режим происходит болезненно – ты хреначишь, как раньше, не заботишься о здоровье, путаешь день с ночью, и вдруг тебя просто вырубает, и ты лежишь вот такой тупой кусок мяса со слипающимися глазами и стекловатой вместо мозга. А ещё и смрад стоит по всей квартире, как будто и не смрад, а инфернальная вонь, как будто кроме тебя в квартире ещё кто-то присутствует и за всем наблюдает – сейчас-то я догадываюсь, кто меня затянул во весь этот ужас.

      – Стекловата – это к Аркаше. – подошёл Головакин к обозначенному Аркаше, который испуганно закинул себе в пасть весь кулёк семечек, не желая ни с кем делиться, и изумлённо затрепыхал. – Аркаша у нас всю жизнь потратил, добиваясь у себя в голове стерильной пустоты. И ведь добился-таки, можете его поздравить.

      Аркаша

Скачать книгу