LITMIR.BIZ

      Увидев рядового в лейтенантской форме, какой-то молодой унтер, один из постояльцев дизентерийного отделения, пришел в ярость.

      – Рядовой! Ко мне! – заорал он. – Как вы смеете…

      Но его остановил окрик коменданта госпиталя.

      – Эй, вы, – резко сказал майор. – Что вы себе позволяете?

      – Но, герр майор, этот солдат…

      – Молчать! – еще больше рассвирепел комендант. – Смирно! Сопляк! Ничтожество! Да он сотни таких как вы стоит… Кру-гом! Вон отсюда!

      И, уже успокоившись:

      – Эрих, снимите китель. Пожалуйста. И… расскажите мне о своем друге…

      18. Возвращение

      Почти весь 1918 год Эрих время от времени приезжал домой в Оснабрюк. Семья к тому времени снова сменила жилье. Отец не мог находиться в стенах, напоминавших ему о скончавшейся супруге. И он вместе с дочками перебрался на Хакенштрассе, 3. Сюда и приезжал Ремарк, которого отпускали из госпиталя устроить семейные дела.

      Впрочем, причина его отлучек была несколько… поэтичней. Эрих влюбился – в юную актрису по имени Луцилия Дитрихс, нервную особу неописуемой красоты. К слову, Ремарка тянуло к женщинам хрупким, но сильным, страстным и стервозным (или, выразимся мягче, – со сложным характером). Он не любил блондинок, находя их бесцветными. Совершенно не переносил рыжеволосых (не только женщин, но и мужчин). И постоянно заглядывался на красавиц, чья благородная бледность сочеталась с иссиня-черной гривой волос.

      Луцилия была именно такой – белокожей, даже несколько изнеженной, и ослепительно черноволосой.

      Их отношения начались просто и естественно. А закончились тяжелыми сердечными переживаниями. Для девушки не представляло особой сложности сблизиться с мужчиной, который ей нравился. А молодой Ремарк был удивительно красив. Крепкий, изящный, с правильными чертами лица, живыми глазами и роскошными бровями, он с легкостью привлекал внимание женщин (чем впоследствии пользовался).

      Но с Луцилией у него ничего не получилось. Ее сердце так по-настоящему и не открылось для Эриха.

      Что же касается Эрики Хаазе, то к ней Ремарк не вернулся. С Эрикой они остались… хорошими друзьями.

      Кадр из фильма «На западном фронте без перемен».