Чаепитие на берегу Босфора. Повесть-путешествие во времени и в пространстве - Мария Романушко

Скачать книгу

Каждый сам за себя решает: во что одеваться, курить или не курить.

      Антон говорит, что это их вождь Ататюрк, поклонник всего западного, насаждал в стране и атеизм, и все западные «свободы»: разрешил алкоголь и курение. И сам этим грешил. Потому и умер ещё не старым от цирроза печени. Алкоголь сгубил пылкого революционера…

      Ататюрк стал закрывать мечети. Но закрыть все не посмел. Точнее – не успел…

      * * *

      Шла и думала, что я вполне могла бы жить в этом городе… Если мои два деда (братья моей бабушки по отцу) Александр и Николай Салатенковы остались в этом городе. Если они тут остались, женились и пустили корни. Тогда в этом городе могут жить мои дяди-тёти, мои троюродные братья и сёстры, мои племянники…

      Если бы я в семидесятые годы решилась на эмиграцию, и если бы я была знакома со своей роднёй, я могла бы приехать в Стамбул и обосноваться здесь – на берегах Босфора… И этот город был бы МОИМ.

      И я бы засыпала и просыпалась под пение муэдзинов, призывающих к молитве…

      * * *

      А когда-то этот город был центром христианства. И некоторых христиан сегодня раздражает пение муэдзинов в Константинополе.

      Я христианка, но меня не раздражает.

      Думаю, что призыв к молитве – он по своей глубинной, божественной сути – межнационален и межконфессионален. Он – НАД земными религиями.

      Призыв к молитве. Призыв остановиться. Взглянуть в своё сердце. Вспомнить о Боге. И о тех, кого мы любим…

      Призыв к молитве всегда понятен – на каком бы языке он ни звучал. И откуда бы он ни звучал – с колокольни или с минарета – он всегда звучит с Неба…

      * * *

      И всё длится и длится 4 апреля, мой первый день в Стамбуле…

      Гуляем с Антоном уже много часов подряд…

      * * *

      Старинный железнодорожный вокзал. С витражными окнами, круглыми часами, пустынными платформами… Теперь отсюда ходит только электричка до западной окраины Стамбула.

      – А раньше, – говорит Антон, – отсюда можно было уехать в Париж… И не только. Практически в любой европейский город… Железнодорожное сообщение с Европой было очень активным. А теперь жэдэ-сообщение разрушено совершенно. Остались пароходы и самолёты…

      Зашли в маленький музейчик на вокзале, где хранятся предметы прежнего жэдэ-процветания. Сфотографировали старинный паровоз, стоящий на зелёном газоне у вокзала…

      * * *

      Пожилой мужчина, русский. Я была убеждена, что он – русский!

      Почти старик, с очень красивым, благородным лицом, он неторопливо шёл с кейсом в руках – то ли на работу, то ли с работы… Меланхоличный, погружённый в свои мысли, отрешённый от окружающей суеты…

      Я говорю Антону: «Может, это наш родственник?»

      У меня было горячее желание подойти к этому человеку и обнять его. Но сын моё желание остудил… Наверное, он прав. В чём-то. А в чём-то было право моё сердце,

Скачать книгу