Новое кино - Дмитрий Мурзин

Скачать книгу

ет.

      И шаг назад, но остаётся след,

      Ах, если б жить, судьбы не разбирая,

      Как будто существует жизнь вторая,

      Или как будто даже первой – нет.

      Дмитрий Мурзин обладает острым зрением, чутким слухом, тонким памятливым обонянием. Его стихи о детстве («Одесса. Лето 1977») не могут не запомниться точными приметами юга, запахами моря, ощущением «первичности бытия». Но одновременно в эту «внеисторическую» идиллию вторгается позднейшее горькое знание:

      …Я бросал в прилив возвращенья медь,

      не предчувствуя крах державы.

      Такой же плотностью деталей и вообще обилием физической жизни (которая выступает также как ипостась незримых духовных усилий) насыщен цикл «Кузнецкий Алатау». Здесь условный этнографический романтизм окрашен в мужественные «хэмингуэевские» тона.

      Мне кажется, что Мурзину угрожает порой некоторая инерция стиля, когда за многочисленными, хотя и точно увиденными деталями пропадает ощущение лирического целого, убывает внутренняя необходимость, исчезает «причина песнопенья». А несомненная удача приходит тогда, когда лаконичная стихотворная форма таит в себе глубокое ментальное содержание:

      Носитель языка, чтоб уберечь язык,

      Бежит из той страны, язык которой носит.

      Настали времена и взяли за кадык,

      И вот родная речь молчит, пощады просит.

      Молчание всегда срывается на крик,

      Изъята буква «ять», де факте и де юре.

      И в колченогий стиль, как косточка в язык —

      Войдёт порок и бич, бред-аббревиатура.

      По планам ГОЭРЛО, ВКП(б), ЧК —

      Пойди-ка разбери – что истинно, что ложно.

      И, сгорбившись, идёт носитель языка —

      И ноша тяжела, и бросить невозможно.

      Будем надеяться, что эта ноша окажется Дмитрию Мурзину по плечу.

      И. Л. Волгин

      Безударная согласная

      «Жизнь началась, как положено, в три утра…»

      Жизнь началась, как положено, в три утра,

      Сердце заныло (сердце – известный нытик),

      Поиск таблетки, смысла, воды, добра…

      Снова прилечь, затихнуть, выключить бра…

      Жизнь – лженаука, мой неумелый гитик.

      Каяться, маяться, перебирать слова,

      Праздновать труса траченым валидолом…

      Сдрейфив насчёт «пройдут Азорские острова»,

      После сорваться на торжество шутовства:

      Выжечь больное сердце дурным глаголом.

      Новое кино

      Прогуляться выйти субботним днём,

      Завернуть в кафе невзначай.

      И давайте папе пива плеснём,

      Маме с дочкой заварим чай…

      Но в кафе какой-то холодный свет,

      Пиво – тёплое, чай – с тоской,

      Потому решит семейный совет

      Двинуть дружно в сад городской.

      Там в саду стоит голубая ель,

      Там когда-то белка жила,

      Там в саду лошадка и карусель

      И пинг-понговских два стола…

      Продают какую-то ерунду,

      Постоять – устроит цена…

      Духовой оркестр в городском саду

      Так хорош, словно завтра война…

      «Корейского пройдоху Пашу Ли…»

      Корейского пройдоху Пашу Ли

      (таких в России более чем много)

      Почти не называли по фами —

      Ли-и, а звали просто Слогом.

      Хлебнув лишок креплёного вина,

      Шатался как-то Паша у вокзала.

      Цыганку встретил с картами, она

      Ему, конечно, правду нагадала,

      И выпадал ему казённый дом,

      И ближний свет, и дальняя дорога…

      Потом случилась кража, с кражей – взлом.

      Поймали и закрыли Пашу Слога,

      И получил он безусловный срок.

      Английский учит, шутит понемногу:

      Что раньше-де он был открытый Слог,

      Ну а теперь он стал закрытым Слогом…

      «Морского волка кормят плавники…»

      Морского волка кормят плавники.

      И те, кто заплывает за буйки.

      Хватает виртуозно за мениск

      И тянет с безнадёжной силой вниз

      Курортников, отбившихся от стаи,

      И к сентябрю их поголовье тает.

      И лижут волны шлёпки и футболку —

      Свидетельства побед морского волка.

Скачать книгу