LITMIR.BIZ

Скачать книгу

художников – выходцев из молодежного крыла давно, казалось бы, и надежно загнанного в небытие русского авангарда.

      Цветы запоздалые

      С той поры и до конца своих дней вся троица несуетно трудилась в этих исторических мастерских над своими картинами. И там же, в своем узком, разбавленном лишь самыми близкими людьми кругу, чаще всего проводила свободные вечера.

      По воспоминаниям, душой этих посиделок да и всей компании был Куприн. Он самозабвенно музицировал на отреставрированном собственными руками комнатном органе. А еще составлял замечательные букеты из цветов и сухих трав. Наиболее удачные Александр Васильевич раздаривал кол-легам-живописцам, в том числе тем, кто когда-то верховодил в «Бубновом валете». Так что, по утверждению знатоков, приметы той купринской икебаны можно сегодня обнаружить в самой Третьяковке – в выставленных там натюрмортах П. Кончаловского, И. Машкова, А. Лентулова. И это помимо в том же ряду выставленных работ самого Куприна.

      Не говоря уже о мирового значения коллекции картин Роберта Фалька, самого «громкого» – в смысле самого продвинутого в поисках формы – из «тихих валетов».

      Другой талант, другие «окна»

      Звание «тихих» трем бывшим «валетам» шутливо присвоила Ангелина Васильевна – жена Фалька. Чем, впрочем, затронула весьма важную в их судьбе и творчестве струну. Ибо – что в жизни, что в работе – те вели себя скромно, без всякого, как говорится, фанатизма. Они даже жанры себе – портрет, пейзаж, натюрморт – выбрали «негромкие», камерные. Другое дело, что даже такую отстраненность от классовой борьбы власти СССР считали предосудительной. А уж что говорить про самого самобытного, глубокого и непреклонного в своем праве идти собственным путем в живописи Фалька! К «окнам истории» он даже близко не подходил. А достойную искусства натуру находил в окружающей его повседневности – например, выглянув из окна собственной мастерской. А там, напомню, на месте варварски разрушенного храма Христа Спасителя день ото дня все более натужно подрастал металлический каркас будущего Дворца Советов. Вот этот пейзаж только-только заселившийся Фальк и начал набрасывать…

      Знак беды

      Очевидно, что, принявшись переносить этот тоскливо загибающийся сталинский долгострой на полотно, Фальк меньше всего думал об обличении. Он лишь воссоздавал то, что видел. А уж на картине, по-фальковски тихо зазвучав красками, и сам пейзаж и это ощущение слились, разом превратившись и в документ истории, и в произведение искусства. Ощущение, понятное дело, было далеко не радостным – все-таки не надо забывать, что в ожидании грядущего выселения в связи со сносом менее удачливые, чем Александров или Соколов-Скаля, обитатели Соймоновского уже восьмой год сидели на чемоданах. С другой стороны, была слабая надежда, что приговор если и не будет отменен, то, по крайней мере, отложен. Никто тогда и помыслить не мог, что в 1941 году война и последовавшие за ней события поставили жирный крест сначала на дворце, а еще

Скачать книгу