Магазин воспоминаний о море - Мастер Чэнь

Скачать книгу

кто бы он ни был, потому что на суде он не защищался, буквально упрашивал себя посадить и из тюрьмы вышел чистый, как стеклышко. Правда, оставался сущий пустяк – он мог бы не пережить там первые пару месяцев. Но когда его в камере скручивало и трясло, рядом оказывался некто Василий, в крайнем случае он вызывал тюремного врача, который вкалывал Арсению что было – да хоть димедрол с анальгином, а потом пользовал его физиологическим раствором через капельницу. Поскольку надо же было что-то делать.

      Арсений выжил (оставшись чудовищно худым на всю жизнь). И когда сроки почти одновременно закончились у него самого и у его друга, он вытащил друга в Таиланд. Так на свет появился Вася Странник.

      – Так, ну а Василий что там делал, в этой тюрьме – убийство с отягчающими обстоятельствами? – спросил я Евгения, косясь на дальний угол стола, где Странник сидел совершенно один, глядя в пространство.

      – Нет, нет, нет. Зачем уж сразу так – убийство, – покачал головой Евгений. – Василий был таможенником.

      Вечер в этих краях – штука почти несуществующая, и я хорошо знал, что будет как всегда: заговоришься, зазеваешься, и вот уже кругом горят огни, на черном фоне возникают между манговых деревьев багровые зигзагообразные траектории полета летучих мышей… Я покосился влево – Странник так и оставался, как одинокая статуя Будды, метрах в двадцати от нас, мыши беззвучно расчерчивали темноту над его головой.

      – Таможенник – а что, за это уже… в общем, это такая строка в обвинительном заключении? – поинтересовался я. – Знаешь, в моей сложной биографии был такой эпизод, я торговал бельем. Импорт средней тяжести. И, кажется, после общения с таможней я многое понимаю…

      – А раз понимаешь, то что уж там говорить. У всех нас есть эпизоды в биографии. Кто-то же должен был быть таможенником. И, в космическом смысле, может быть – смысл жизни некоторых людей, а то и всех, в том, чтобы убить в себе таможенника. По капле выдавить, но лучше сразу.

      Уход солнца резко сменил обстановку в «Капитане Флинте». Все задвигались, начали говорить друг с другом, Рувим снова пошел вдоль столов – чокаться, целоваться, хлопать по плечам, на эстраде загорелись огни, зазвучал ударник, давая летаргический ритм для Бруно – а тот разминался, тянул задумчивую ноту на теноровом саксофоне. «Так, разговоры заканчиваются, – сообщил Евгений, удаляясь, как и Рувим, на обход всех знакомых. – Тут скоро будет очень шумно».

      Гипсовый капитан Флинт, как положено – с синим от рома лицом, саркастически смотрел на собравшихся из-за своего гипсового штурвала, настоящая, матерчатая треуголка с серебряным галуном у него съехала набок.

      Рувим – человек со своей историей: был джаз-оркестр Казани, который в самом начале девяностых выехал в полном составе в Таиланд, и оказалось, что здешним джазменам до казанцев на удивление далеко. А тут с родины им вслед сообщили, что филармонию (или что там у них было) закрыли за ненадобностью.

      Что ж, закрыли – значит, закрыли. Вернулись

Скачать книгу