LITMIR.BIZ

Скачать книгу

хозяев, что жизнь удалась. Ее шубейка борозды не портила, смотрелась в общем ряду вполне пристойно.

      На улице шел мелкий снежок. Женя подставила лицо, прикрыла глаза, приоткрыла рот. Но снег в рот не залетал, стеснялся. Было тихо и свежо, мило и спокойно. И только одна мысль докучала, мешая насладиться этой благостной картиной. Что-то тревожило и не отпускало. Женя вернулась в ресторан, разбудила дремавшую гардеробщицу и попросила поправить ее шубу. Чтобы завернувшуюся изнанку не было видно.

      Заспанная тетка выполнила просьбу, спрятала изнанку и ворчливо переспросила: «Все?» Женя удовлетворенно кивнула. Гардеробщица проводила странную женщину неодобрительным взглядом.

      Дунькина радость

      Дуньку звали не Дунькой, а совсем наоборот – Элеонорой. Точнее, у нее было два имени. Одним – праздничным и заграничным – ее одарили родители в тайной надежде, что на дочке закончится серость, безденежье и какая-то тупая закольцованность их жизни, когда сегодня похоже на вчера так же, как на завтра. Ну сами посудите. «Элеонора отбросила вуаль и смело взглянула в глаза князя». Звучит? А вот «Элеонора сунула ноги в разношенные боты и погнала скотину со двора» – вроде как железом по стеклу. Так родители заманивали перемены, задабривали случай. Заискивали перед судьбой. Через имя пытались пробить окошко в другую жизнь. Искренне веря, что другая – обязательно лучше.

      Про другую жизнь им пела Майя Кристалинская. Там было чисто, хрустально и трогательно: нежные женщины и влюбленные в них мужчины. Пейзаж за окном эту идиллию разрушал. Может, поэтому, когда смотрели телевизор, старательно задергивали шторы. В деревне, где жили родители Элеоноры, было много труда, водки, тоски и веселья. Но не того веселья, о котором пел Хиль в своем симпатично-стиляжном «Тро-ло-ло», а громкого, с похабными шутками, угарного, сползающего в драки, переходящие в братания. Детство Элеоноры проходило в советской деревне, еще не знающей, что скоро она станет постсоветской.

      Второе имя пришло само. В сельмаге было негусто с выбором, да вообще там было негусто. Чтобы порадовать дочку, родители часто покупали простенькие карамельки, называемые в народе «Дунькиной радостью». Маленькая Элеонора так им радовалась, что вызывала неизменное: «Ну чистая Дунька!» С того и пошло.

      С двумя именами жить оказалось очень удобно. Если ребята на улицу зовут, то можно ответить: «Элеонора еще уроки не сделала, нечего ей с вами шастать». А когда скотина не кормлена, то крик столбом: «Где эту Дуньку черти носят?» Она и сама быстро освоилась с двумя регистрами, умело переходя с одного на другой. Первая попытка соседского пацана поцеловать ее была срезана вопросом: «Думаешь, Дуньку нашел?» В мечтах маячил смутный образ стоящего на одном колене мужчины, который в этой неудобной позе откровенно признавался: «Элеонора, без вас мне не жить».

      Но мечты мечтами, а жить надо правильно, то есть конспиративно. Прилюдно мечтать следовало о приходе коммунизма. Дунька это понимала не хуже остальных. Вообще она росла

Скачать книгу