LITMIR.BIZ

      Он сидел у мраморных резных перил, неподвижный, с бесстрастным выражением на загорелом лице. Свет со сцены отражался от печатки на его пальце, играл на патрицианском лице, золотил длинные волосы, заплетенные в косичку.

      Публика не сводила с него глаз. Вот он пошевелился – впервые с того момента, как поднялся занавес, – небрежно открыл плоскую металлическую коробочку, достал оттуда мятную лепешку и положил ее в рот.

      Дамы наблюдали, как он сосал лепешку, и краснели, обмахиваясь веерами.

      «Господи, какая скука! – думал он, бросая равнодушные взгляды на сцену, где роль Церлины исполняла его любовница. – Как безумно скучно!»

      Вокруг него в королевской ложе сидели привилегированные члены его свиты, молодые повесы, разодетые в пух и прах. У них были такие же скучающие лица, как и у их господина, они так же, как и он, равнодушно смотрели на сцену, но в отличие от него все они были вооружены.

      – Ваше высочество, – раздался шепот справа.

      Не отрывая тяжелого скучающего взгляда от своей любовницы на сцене, кронпринц Рафаэль Джанкарло Этторе ди Фиори поднял украшенную перстнями руку, отстраняя от себя предложенную ему фляжку. У него не было желания пить, так как в этот момент его одолевали тяжелые мысли.

      Едва ли Дантов ад с его огнем и серой мог сравниться с этим адом, называемым королевством, где ему не позволялось даже свободно дышать.

      Быть сыном великого человека очень нелегко, однако Рэйфу до сих пор как-то удавалось ладить с отцом, который был не только велик, но и, судя по всему, бессмертен. Разумеется, он не желал смерти родному отцу, но в свете того факта, что завтра ему стукнет тридцать лет, было бы глупо не задуматься о своей дальнейшей судьбе.

      Время летит, а он все еще никто. И с тех пор как ему исполнилось восемнадцать лет, ничего в его жизни не изменилось. У него были те же друзья, те же развлечения, он так же купался в роскоши, как и десять, и двадцать лет назад.

      Он задыхался в той тюрьме, называемой королевством, потому что был игрушкой в руках короля, и не более того. Он не мог сделать и шагу без разрешения этого проклятого сената, который все его действия выносил на голосование, а потом выдавал свое решение. А еще отец, двор и газетчики! Рафаэль иногда думал, что он скорее заключенный, чем принц, и до сих пор еще ребенок, которому не позволяют стать мужчиной. Как же он устал от этого!

      Он просил отца, чтобы тот разрешил ему заняться делом, соответствующим его способностям и образованию. Но старый тиран не желал делиться с ним ни каплей королевской власти.

      Жизнь его потеряла смысл. С таким же успехом он мог проспать все эти годы в стеклянном гробу и проснуться, когда придет его время стать королем.

      Наконец опера закончилась. Кронпринц с приятелями покинул ложу, когда публика еще аплодировала.

      Глядя прямо перед собой, он шел по выложенному мрамором фойе, делая вид, что не замечает собравшихся там людей, посылающих ему подобострастные улыбки и готовых бесцеремонно наброситься на него, как это сделала тучная вульгарная матрона, преградившая ему дорогу.

      – Ваше высочество, – выпалила она, приседая в таком низком реверансе, что едва не ткнулась носом в пол, – какое счастье видеть вас сегодня вечером! Для меня, моего мужа и моих трех очаровательных девочек будет большой честью, если вы придете к нам на вечеринку…

      – Весьма сожалею, мадам, спасибо и всего хорошего, – торопливо ответил он, не замедляя шага.

      «Господи, спаси меня от подобной тещи!»

      Одному из назойливых газетчиков удалось пробиться к нему сквозь толпу, собравшуюся в фойе.

      – Ваше высочество, правда ли, что вы выиграли пари на пятьдесят тысяч лир на прошлой неделе, и правда ли, что во время гонок у вашего фаэтона сломалась ось?

      – Убери его от меня, – приказал он своему близкому другу Адриано ди Тадзио.

      То один, то другой лорд возникали на его пути и с почтительными поклонами говорили:

      – Ваше высочество, как прекрасно пела мисс Синклер! Прошу прощения, но кое-кто из моих друзей горит желанием познакомиться с вами…

      В ответ он бурчал что-то себе под нос и проходил мимо, не останавливаясь. Наконец они оказались за кулисами театра.

      Гордой походкой, с высоко поднятой головой и неприступным видом Рэйф вошел в гримерную и здесь вздохнул свободно. В комнате было несколько полуодетых женщин, от вида которых поднималось настроение любого мужчины, даже самого пресыщенного. Женщины. Тепло и приятный аромат, исходивший от их тел, помогли ему снять напряжение.

Скачать книгу