Господь - Романо Гуардини

Скачать книгу

выражается прежде всего в трех воскрешениях: когда он возвращает сына вдове из Наина – призвав его обратно безо всякого усилия, как бы мимоходом (Лк 7.11–17). Затем – когда он возвращает дочь Иаиру с такой нежной, трогательной легкостью – «девица не умерла, но спит» – что невольно думаешь: Он играет со смертью, и страшное подчиняется Ему подобно тому, как сон покидает глаза ребенка при тихом прикосновении материнской руки (Мк 5.22–43). Наконец, когда происходит великое событие, о котором сообщает Иоанн в одиннадцатой главе: воскрешение Лазаря (Ин 1-45).

      Лазарь был другом Иисуса, братом Марии и Марфы. Однажды сестры послали сказать Иисусу: «Господи! вот, кого Ты любишь, болен». Но Иисус отвечает: «Эта болезнь не к смерти», и остается еще два дня там, где был. Лазарь умирает.

      Затем Он отправляется в путь – со словами: «Лазарь, друг наш, уснул; но Я иду разбудить его». Вновь сон и смерть сливаются воедино. В этом мало поэзии, но Иисус выше всякой поэзии. Произнесенные им слова суть слова владычества. Ученики не понимают Его: «Господи! если уснул, то выздоровеет». Тогда Иисус говорит прямо: «Лазарь умер; и радуюсь за вас, что Меня не было там, дабы вы уверовали; но пойдем к нему». Должно быть, в Его глазах промелькнуло в этот момент нечто, способное вселить ужас; иначе почему бы Фома сказал тогда другим ученикам загадочные слова: «Пойдем и мы умрем с ним»?

      Итак, Он приходит в Вифанию. Лазарь уже в гробу. Мы ощущаем в Иисусе идущее из глубины и неуклонно растущее напряжение. Марфа, услышав, что идет Иисус, выходит Ему навстречу и приветствует Его с мягким упреком: «Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой». Иисус отвечает ей: «Воскреснет брат твой». Марфа же: «Знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день». На это Иисус говорит: «Я есмь воскресение и жизнь: верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек».

      Эти слова охватывают небо и землю: «Я есмь воскресение и жизнь». В них – Иисусово откровение о Самом Себе и о смерти. Не «Я творю воскресение, даю жизнь», но: «Я есмь воскресение и жизнь». Именно Я и никто иной. Все зависит от того, свершится ли в нас это «Я есмь». Если бы кроме того, что есть Иисус, в нас больше ничего не было, то мы не знали бы смерти. Что-то, происшедшее в нас, разрушило то, что в нас было схоже с тем, что в Иисусе неразрушимо, бытийно и созидательно. И вследствие этого разрушения мы умираем. Наша смертность не добавление к нашей жизни, следствие того, как мы ее, эту жизнь, проводим. Лишь в умирании обнаруживается то состояние, в котором мы пребываем как живущие, но в котором – как это видно на примере Христа, являющегося мерилом человека – пребывать не должны. Христос живет иначе, чем мы. То состояние, следствием которого является смерть, в Нем отсутствует. И именно поэтому, именно благодаря тому, что Он целиком состоит из жизни, находясь при этом среди нас и в Своей любви даруя нам Самого Себя (достаточно вспомнить о Евхаристии), – именно благодаря этому Он для нас и есть «жизнь». Поскольку мы смертны, Он для нас является «воскресением». Тот, кого связывают с Ним

Скачать книгу