Скачать книгу

у с опасностью. Ложь должна быть правдоподобна – одно уже это в значительной мере затрудняет пользование ею для слабых и ненаходчивых умов. Сказать, что вчера под Кузнецким мостом я встретил плавающего кита и сильно испугался – не будет ложью, ибо наглядно противоречит как законам божеским, так и человеческим. Всякому известно, что под Кузнецким мостом не плавают, как известно и то, что никто еще не расшибал себе лба о Никитские ворота. Таким образом, для лжи, хотя бы посредственной, требуется некоторое знакомство с законами природы и логики, а для лжи высокопробной, напр., адвокатской, необходимо даже высшее образование. Тот адвокат, который на днях доказывал вред секты поморов, разрешенной правительством, несомненно, не мог бы этого сделать так хорошо, не посещай он в свое время лекций полицейского права.

      Наконец, для лжи необходима строго сознанная, вполне определенная мысль: нельзя лгать так, здорово живешь. И это условие делает ложь мало доступной для большинства, у которого нет никаких строго сознанных целей, а существуют одни смутные стремления да беспредельные аппетиты. Яго лжет искусно и толково[1], так как знает, что хочет, и выполняет сложный, продуманный план. Ему нужно погубить Дездемону и Кассио, и он не только выдумывает небывальщину, но соответствующим образом комбинирует и самые обстоятельства, в чем заключается высшее искусство лганья. С этой стороны каждому приходится хоть раз в своей жизни побыть в шкуре лжеца, искусного или неискусного, так как у каждого время от времени вырастают на пути маленькие цели: обмануть жену, подставить ногу товарищу, надуть родителей и насолить наставникам.

      Во всяком случае, эти эпизодически проявляющиеся наклонности ко лжи нисколько не нарушают и даже скорей подчеркивают общую неспособность русского человека к систематическому лганью.

      Да, русский человек не умеет лгать, но, кажется, в такой же мере он лишен способности говорить и правду. То среднее, к чему он питает величайшую любовь и нежность, не похоже ни на правду, ни на ложь. Это – вранье. Как родная осина, оно появляется всюду, где его не звали, и заглушает другие породы; как осина, оно ни к чему не пригодно, ни для дров, ни для поделки, и как осина же – оно бывает порой красиво.

      Хлестаков, а не Яго – вот кто истинный наш представитель, и, думается мне, как в литературе, так и в мире он представляет собой нечто единственное, вроде самовара: существуют на свете кофейники и тей-машины, а настоящий самовар есть только у нас. Знаменитый Тартарен[2] – это вполне своеобразное порождение провансальского юга и, при некотором внешнем сходстве, ничего родственного с Хлестаковым не имеет. Тартарен насыщен солнечными лучами и чистым виноградным вином; его кровь и воображение кипят; его руки требуют работы, – и когда он торжественно идет на охоту за фуражками, он искренен и серьезен, как сам Дон-Кихот. Его слабость в том, что глаза его, как микроскопы, не видят ничего иначе, как увеличенным в тысячу раз, – но в основе преувеличения всегда лежит какой-нибудь факт.

      Конец ознакомительного фрагмента.

      Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

      Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

      Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

      Примечания

      1

      Яго лжет искусно и толково… – Здесь и далее иронические ассоциации Андреева с сюжетом трагедии В. Шекспира «Отелло».

      2

      Знаменитый Тартарен… – сатирический тип буржуа, созданный французским писателем Альфонсом Доде (1840–1897). Имя Тартарена сделалось нарицательным для обозначения пустого фразерства.

/9j/4AAQSkZJRgABAQIAHAAcAAD/4RJhRXhpZgAATU0AKgAAAAgABwESAAMAAAABAAEAAAEaAAUA AAABAAAAYgEbAAUAAAABAAAAagEoAAMAAAABAAMAAAExAAIAAAAcAAAAcgEyAAIAAAAUAAAAjodp AAQAAAABAAAApAAAANAAAAAcAAAAAQAAABwAAAABQWRvYmUgUGhvdG9zaG9wIENTMyBXaW5kb3dz ADIwMTI6MDE6MTEgMDQ6MTQ6MjQAAAAAA6ABAAMAAAAB//8AAKACAAQAAAABAAAEsKADAAQAAAAB AAAG9QAAAAAAAAAGAQMAAwAAAAEABgAAARoABQAAAAEAAAEeARsABQAAAAEAAAEmASgAAwAAAAEA AwAAAgEABAAAAAEAAAEuAgIABAAAAAEAABErAAAAAAAAABwAAAABAAAAHAAAAAH/2P/gABBKRklG AAECAABIAEgAAP/tAAxBZG9iZV9DTQAC/+4ADkFkb2JlAGSAAAAAAf/bAIQADAgICAkIDAkJDBEL CgsRFQ8MDA8VGBMTFRMTGBEMDAwMDAwRDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAENCwsN Dg0QDg4QFA4ODhQUDg4ODhQRDAwMDAwREQwMDAwMDBEMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwM DAwM/8AAEQgAoABsAwEiAAIRAQMRAf/dAAQAB//EAT8AAAEFAQEBAQEBAAAAAAAAAAMAAQIEBQYH CAkKCwEAAQUBAQEBAQEAAAAAAAAAAQACAwQFBgcICQoLEAABBAEDAgQCBQcGCAUDDDMBAAIRAwQh EjEFQVFhEyJxgTIGFJGhsUIjJBVSwWIzNHKC0UMHJZJT8OHxY3M1FqKygyZEk1RkRcKjdDYX0lXi ZfKzhMPTdePzRieUpIW0lcTU5PSltcXV5fVWZnaGlqa2xtbm9jdHV2d3h5ent8fX5/cRAAICAQIE BAMEBQYHBwYFNQEAAhEDITESBEFRYXEiEwUygZEUobFCI8FS0fAzJGLhcoKSQ1MVY3M08SUGFqKy gwcmNcLSRJNUoxdkRVU2dGXi8rOEw9N14/NGlKSFtJXE1OT0pbXF1eX1VmZ2hpamtsbW5vYnN0dX Z3eHl6e3x//aAAwDAQACEQMRAD8Azyma1zjDGlxESGgmJ+ju2/R3J4JcANJPPMDlztv521qsiutr WsLN5Mlrd4kCS2xxd6V3u3N/TXs9L1v0dNP6Fnp02iaaEY21mjc6BzrM9o59v0t38j99TdWG/wCE ZwCS9zWj3Tt2PY6+t+7b++phwlz/AHNIJAIcAY9nt3tpfZ+f+ZZXVs/m1Cy8/mSC49p3HQT9J73u +gzc99v82z/tPT6iVnyTQruw2j/S0f8Abo/8iltH+lo/7dH/AJFTJyQS0u1Gh/SH+5NOR+9/4If7 kr8fwVXh+K0D/S0f9uj/AMim2j/S0f8Abo/8ip7sj97/AMEKbdkfvf8AghSvx/BVeH4sdon+dp/7 dH/kU4b4WUz/AMaP++tc5PuyJ+l/4IUibgzc8kt4PvJH9v6KX1VXh+K7qi0AzJIDtpABLT9F21tl r2/9d2f98UGtc+djS+NDtBdBPY7R9L+SjNtaRs9w3ES0GASf3m7baX/9sVpwKyyTWXgDiWwzcfoh ppta/wD4TYyln/BWX+qhZCaB1a4g6jhOiWtBO5p3HXcQd2g3QXO/Odtr+n+eh9069Ftav//QzpI4 BLtSAJJMCdIVkteBG4dwRteIAc/27qg93u9/5v8A6kFSYFkAkkSRuDNB/wAJZLG7XO3+/wBn83Z/ gk18CGj3Ecc6k/R+n7/e973e/wB/pemrR3pojQXuytsG2J3O7xHJP0Wtr/RN3O2tZVX9D/jbbK6Y kmqGgAWR73jmTrG7+SnhtTzEvsboCRDW/Bn7yGTrrqTyT4pAKJ+3wUkOElOqi+0E1VusA5LY079y 391GUhEXIiI7yPCFoBJoAnwDFMnDXE7QJcTAA7nhSdRc0Oc+tzQw7Xkxo79w6/SSMog0SAexKqJ1 ALAcqTXlplpjx81HunSUonWQ3bJ/N0E+SM124Tu3AAzvBPMD/At9bbp/pPZ/gf8ATVha+JBEtPLS mcGdiSD+8NZSI6JBrVNa

<p>1</p>

Яго лжет искусно и толково… – Здесь и далее иронические ассоциации Андреева с сюжетом трагедии В. Шекспира «Отелло».

<p>2</p>

Знаменитый Тартарен… – сатирический тип буржуа, созданный французским писателем Альфонсом Доде (1840–1897). Имя Тартарена сделалось нарицательным для обозначения пустого фразерства.