LITMIR.BIZ

Скачать книгу

почти все дворянство перешло уже на сторону Бонапарта.

      – Это говорят бонапартисты, – сказал виконт, не глядя на Пьера. – Теперь трудно узнать общественное мнение Франции.

      – Bonaparte l'a dit[95], – сказал князь Андрей с усмешкой. (Видно было, что виконт ему не нравился и что он, хотя и не смотрел на него, против него обращал свои речи.)

      – “Je leur ai montré le chemin de la gloire, – сказал он после недолгого молчания, опять повторяя слова Наполеона, – ils n'en ont pas voulu; je leur ai ouvert mes antichambres, ils se sont precipités en foule…” Je ne sais pas à quel point il a eu le droit de le dire[96].

      – Aucun[97], – возразил виконт. – После убийства герцога даже самые пристрастные люди перестали видеть в нем героя. Si même ça été un héros pour certaines gens, – сказал виконт, обращаясь к Анне Павловне, – depuis l'assassinat du duc il y a un martyr de plus dans le ciel, un héros de moins sur la terre[98].

      Не успели еще Анна Павловна и другие улыбкой оценить этих слов виконта, как Пьер опять ворвался в разговор, и Анна Павловна, хотя и предчувствовавшая, что он скажет что-нибудь неприличное, уже не могла остановить его.

      – Казнь герцога Энгиенского, – сказал Пьер, – была государственная необходимость; и я именно вижу величие души в том, что Наполеон не побоялся принять на себя одного ответственность в этом поступке.

      – Dieu! mon dieu![99] – страшным шепотом проговорила Анна Павловна.

      – Comment, monsieur Pierre, vous trouvez que l'assassinat est grandeur d'âme?[100] – сказала маленькая княгиня, улыбаясь и придвигая к себе работу.

      – Ah! Oh! – сказали разные голоса.

      – Capital![101] – по-английски сказал князь Ипполит и принялся бить себя ладонью по коленке. Виконт только пожал плечами.

      Пьер торжественно посмотрел сверх очков на слушателей.

      – Я потому так говорю, – продолжал он с отчаянностью, – что Бурбоны бежали от революции, предоставив народ анархии; а один Наполеон умел понять революцию, победить ее, и потому для общего блага он не мог остановиться перед жизнью одного человека.

      – Не хотите ли перейти к тому столу? – сказала Анна Павловна. Но Пьер, не отвечая, продолжал свою речь.

      – Нет, – говорил он, все более и более одушевляясь, – Наполеон велик, потому что он стал выше революции, подавил ее злоупотребления, удержав все хорошее – и равенство граждан, и свободу слова и печати, – и только потому приобрел власть.

      – Да, ежели бы он, взяв власть, не пользуясь ею для убийства, отдал бы ее законному королю, – сказал виконт, – тогда бы я назвал его великим человеком.

      – Он бы не мог этого сделать. Народ отдал ему власть только затем, чтоб он избавил его от Бурбонов, и потому, что народ видел в нем великого человека. Революция была великое дело, – продолжал мсье Пьер, выказывая этим отчаянным и вызывающим вводным предложением свою великую молодость и желание все поскорее высказать.

      – Революция и цареубийство великое дело?.. После этого… да не хотите ли перейти к тому столу? – повторила Анна Павловна.

      – Contrat social[102], – с кроткой улыбкой сказал виконт.

      – Я не говорю про цареубийство. Я говорю про идеи.

      – Да, идеи грабежа, убийства

Скачать книгу