ТОП просматриваемых книг сайта:
Табу и невинность. Александр Смоляр
Читать онлайн.Название Табу и невинность
Год выпуска 0
isbn 978-5-91603-590-2
Автор произведения Александр Смоляр
Издательство Интермедиатор
«Александр Смоляр является превосходным аналитиком польской политики, по мнению многих – самым лучшим из числа ныне живущих. В качестве литератора и комментатора, в качестве аналитика польской политики, которого уважают польские политические деятели левой и правой ориентаций, а также читатели со всего мира, наконец, в качестве президента Фонда им. Стефана Батория, играющего в Польше важную роль форума для цивилизованных дебатов о политике и публичных делах, Александр Смоляр, как мало кто другой, способствовал возникновению современной, европейской Польши, которая и психологически, и политически суверенна во взаимоотношениях с Востоком и Западом, с прошлым и будущим. Об этом свидетельствует представленная здесь подборка его эссе, очерков и интервью за последние 30 лет».
Введение
У слова «анализ» древнегреческие корни, и первоначально оно означало разложение чего-либо на составные части с целью лучшего понимания. В различных значениях указанное слово появляется в математике, грамматике, химии и оптике. В философии оно обладает дальнейшими коннотациями: «поиск источников исследуемого явления или объекта», раскрытие общих принципов, лежащих в основе определенных явлений.
Александр Смоляр является превосходным аналитиком польской политики, по моему мнению – самым лучшим из числа ныне живущих. Можно задаться вопросом, какой набор качеств играет в этом решающую роль. Ответы дают собранные здесь эссе. Анализируя его анализы, мы выявляем их составные элементы.
Во-первых, о Смоляре можно сказать в настоящем времени ровно то, что сам он говорит здесь в прошедшем о Мареке Эдельмане: «…страстно увлекался политикой»[1]. Один мой знакомый англичанин говорит, что британская политика выглядит для него как театральный спектакль, который играется ежедневно. Утром он просыпается и думает: «Что же случится на сцене сегодня?» Полагаю, точно так же обстоит дело и с автором этих эссе.
Многие из тех, кто разделяет с ним названную страсть, выбрали для себя карьеру реального политика, ангажировавшись непосредственно в партийное соперничество за власть. Да, конечно же, Смоляр активно включился в поддержку КОРа[2] и всей польской демократической оппозиции, а после 1989 года участвовал в рождении, в последующей земной жизни и в конечном итоге в жизни загробной [таких либеральных партий, как][3] Уния свободы и [ее наследница] Демократическая уния. Однако он всегда сохранял критическую дистанцию, столь необходимую хорошему аналитику. Знал, что «слово имеет решающее значение», если процитировать Ежи Гедройца[4] из беседы с ним, помещенной в данном томе. Поэтому Смоляр употреблял слова не как политик, для которого они служат лишь инструментом в борьбе за власть, а как интеллектуал, которому слова помогают добраться до правды. В этом смысле он всегда был spectateur engagé (ангажированным, или пристрастным, зрителем), если воспользоваться классической формулой, ассоциирующейся с другим его собеседником из данного сборника, Реймоном Ароном[5].
В случае Смоляра эта решающая критическая дистанцированность является не только духовной позицией, но еще и географическим фактом. Покинув Польшу в 1971 году из-за бесславных событий Марта 1968-го[6] и их последствий, которые то и дело мелькают в этой книге, словно тень отца Гамлета, он почти 40 лет прожил в Париже. Из них последние 20 провел между Парижем и Варшавой. Как в долгосрочном, биографическом смысле, так и в чисто оперативном – с недели на неделю – его жизнь можно назвать непрерывным путешествием из Варшавы в Варшаву. Смоляр знает самые свежие подробности каждого, пусть даже ничтожного события в польской политике (которая не раз выглядит удручающей), но вместе с тем способен из парижского далека увидеть более широкую картину. Особенно обогащающими – и это отчетливо видно в данной книге – оказываются тут международные сравнения – и с Центрально-Восточной Европой, и намного более отдаленные. На страницах данного сборника слышны несмолкающие отголоски авторитарного и поставторитарного опыта Испании, Португалии и Латинской Америки.
Подобные «географические» наблюдения переносятся также на литературу. Как и его друг Пьер Хасснер – аналитик международных отношений ароновского извода, – Смоляр тоже производит такое впечатление, словно он все прочитал и каждого выслушал. Его эссе пестрят отсылками к другим авторам и мыслителям, чьи наблюдения он часто сгущает и уплотняет, конденсируя в одну сжатую, меткую формулу. Написанные им тексты, а особенно беседы с ним выглядят будто ларец с драгоценностями, которые он извлекает оттуда с ошеломляющей быстротой. Есть столько вещей, которые надо высказать, а времени так мало… Однако понимание тонкостей, сложностей и нюансов не заслоняет Смоляру более широких перспектив – глядя на деревья, он видит и лес.
У Смоляра есть репортерский дар – умение схватывать существенные детали и значимые подробности (этот талант полностью развился в описаниях посткоммунистической Европы, принадлежащих перу
Марек Эдельман (1922–2009) – до войны член Бунда; в годы войны – замкоменданта Еврейской боевой организации варшавского гетто во время восстания 1943 г. в нем – последний (после гибели М. Анелевича) командир повстанцев; в дальнейшем состоял в Армии Крайовой, участвовал в Варшавском восстании 1944 г. После войны стал видным врачом-кардиологом. С 1976 г. член Комитета защиты рабочих (КОР), в период военного положения подвергался в 1981–1982 гг. интернированию. Прощанию с ним посвящено последнее эссе этой книги. –
Комитет защиты рабочих (польская аббревиатура KOR, или КОР), созданный в 1976 г. рядом известных польских диссидентов-интеллектуалов в качестве ответа на репрессии властей против участников рабочих протестов, был, как и ряд правозащитных организаций в СССР, следствием принятия Заключительного акта хельсинкской Конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе. КОР быстро перерос рамки своей первоначальной задачи (финансовой и юридической помощи рабочим, которые подвергались преследованиям) и стал первой институциональной формой оппозиции, сыграв огромную роль в развитии рабочего движения и возникновении независимого самоуправляющегося профсоюза «Солидарность», зарегистрированного в ноябре 1980 г. и вскоре объединившего почти 10 млн членов.
В квдратных скобках пояснения переводчика. –
Ежи Гедройц (1906–2000) – выдающийся польский публицист и политический деятель, после войны основатель и бессменный главный редактор действовавшего в Мезон-Лаффите близ Парижа ежемесячного общественно-политического и литературного журнала «Kultura» («Культура»), который стал центром польской политической и общественной мысли не только в эмиграции, но и в Польше, где распространялся нелегально. Помимо «Культуры» Гедройц основал также издательство «Instytut Literacki» («Инстытут литерацки», «Литературный институт»), выпускавшее целые серии книг, которые не могли выйти в «народной» Польше, и печатавшийся с 1962 г. ежеквартальник «Zeszyty Historyczne» («Зешыты хисторычне», «Исторические тетради»), который публиковал материалы по новейшей истории Польши и соседних стран (Литвы, Украины, Беларуси, России, Латвии), а также аналитические статьи, документы и воспоминания.
В первую очередь здесь имеется в виду книга Реймона Арона, называющаяся как раз «Spectateur engagé» (1981), – богатая идеями и наблюдениями беседа с ним двух французских журналистов, посвященная основным событиям политической истории XX века, свидетелем и непосредственным участником которых был этот известный французский социолог и политический мыслитель; она вышла на русском языке под названием «Пристрастный зритель» (М.: Праксис, 2006).
Март 1968-го – так называют в Польше политический кризис в стране, начало которому положили студенческие протесты, а также политические интриги в руководстве ПОРП. В студенческих волнениях, которые в основном сосредоточились в Варшавском университете, власть официально обвинила евреев. В итоге агрессивные действия властей против митингующих сочетались с репрессиями по отношению к евреям и полякам еврейского или частично еврейского происхождения, которых голословно обвинили в подзуживании студентов. Результатом этого стала «антисионистская» (а фактически антисемитская) кампания, в ходе которой подавляющее большинство из числа 25–30 тыс. евреев и поляков еврейского происхождения, сохранившихся в Польше после Холокоста и усиленной послевоенной эмиграции из-за преследований и погромов (она шла главным образом в Палестину и только что созданный Израиль), было выдавлено из страны. В итоге эмигрировало, по разным оценкам, около 20 тыс. человек. Разрешение на эмиграцию они могли тогда получить лишь при условии отказа от польского гражданства.