LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      Глава первая. У Ереванского хана. Гайк

      Ереван, Эчмиадзин, весна 1823 года

      День стоял безоблачный, в синем небе белела нависшая над долиной шапка Арарата. В садах и виноградниках уже начались весенние работы, и в воздухе висел гомон людских голосов, которые умолкали при виде кавалькады всадников, направлявшихся в сторону Еревана. Крестьяне с беспокойством смотрели вслед проезжавшим – им часто приходилось видеть караваны верблюдов с товарами или одинокого путника, погонявшего хворостиной осла, но на лошадях, стоивших здесь баснословно дорого, обычно передвигались люди знатные или военные, от тех и других всегда можно было ждать неприятностей. Но вот один из мужчин узнал следовавшего впереди других человека лет пятидесяти в одежде епископа, и новость птицей понеслась по долине, радостью всколыхнув сердца работавших армян.

      – Наш Нерсес, храни его Господь! Наш Србазан (епископ)! Сам Нерсес приехал из Тифлиса и едет к хану, он сумеет его умилостивить, Святейший вернется в Эчмиадзин.

      Спроси кто, и эти люди с гордостью поведали бы об алтаре, стоящем на том месте, куда ступила нога сошедшего с неба Христа, о святых мученицах Рипсиме и Гаянэ, об отважном Давид-беке из Сюника. Безбожно перевирая исторические факты, кто-то непременно рассказал бы предание о царе Тигране Великом, мученике и защитнике христиан, при котором Армения простиралась от Каспия до Средиземного моря. Хотя жил Тигран задолго до появления первых христиан, содержал гарем и, как писал древнегреческий историк Лукиан Самосатский, умер своей смертью в возрасте восьмидесяти пяти лет, царствуя мирно и спокойно.

      Со дня кончины Тиграна Великого пронеслись века, и Великой Армении давно уже не существовало – преданная своими же нахарарами (армянские феодалы), она была разодрана на части между Ираном и Османской империей. Одни армяне ушли в Европу, где, приняв католическую веру, со временем забыли о своих армянских корнях, другие обратились в мусульманство, переделав армянские имена на чужеземный лад. Однако те, кто хранил верность учению Григория Просветителя, с болью воспринимали обиды, чинимые Святому Престолу, а главным обидчиком по их мнению был Ереванский сардар Гусейн-Кули-хан, вынудивший Святейшего католикоса Ефрема покинуть Святой Престол и бежать.

      Нельзя сказать, что католикос относился к крестьянам лучше, чем персидские мулькдары (землевладельцы). Мульк (ренту) с арендаторов он требовал не меньше, а работников, трудившихся на монастырских землях, наказывал не реже, чем мусульманские хозяева. Вдобавок ко всему Святейший, узнав, что кто-то из мелких армянских землевладельцев желает продать свой виноградник персиянину, немедленно срывал сделку, грозил Божьей карой и требовал передать пресловутый виноградник «в дар» монастырю. Армяне повиновались, роптать никто бы не посмел – за Святейшим стоял Бог всех армян. И то, что любимый народом архиепископ Нерсес сам лично прибыл уладить разногласия католикоса с ханом, радовало людей. Однако они помнили и о злобе Гусейн-Кули-хана, поэтому тревожились, крестились и, прижимая к груди руку, шептали:

      – Не дай, Господи, причинить зло нашему Нерсесу!

      Нерсес осознавал опасность предстоявшей встречи, поскольку у него с давних пор были достаточно сложные отношения с Ереванскими сардарами, на чьих землях находился Эчмиадзин. В начале русско-персидской войны 1804 года он был брошен в зиндан тогдашним сардаром Магомед-ханом за то, что призывал армян переходить на сторону русских. К счастью ему пришлось пробыть там недолго – Магомед-хан был убит, а его преемник после длительных переговоров с осаждавшим Ереван Цициановым выпустил пленника.

      Что касается нынешнего сардара Гусейн-Кули-хана, правившего ханством уже пятнадцать лет, то он, как утверждали, был еще более свиреп, чем его предшественники, к тому же испытывал лютую ненависть к русским. Из уст в уста передавали обраставшую подробностями недавнюю историю о том, как Гусейн-Кули чуть не задушил старого католикоса Ефрема белой лентой, пожалованной католикосу русским генералом Ермоловым. Вскоре после этого его стражники ворвались в Эчмиадзин, силой захватили несколько епископов и доставили их в Ереван. Там несчастных по приказу хана подвергали пыткам, пока католикос Ефрем не согласился дать за них вексель на полторы тысячи туманов. И в довершение ко всему Гусейн-Кули-хан потребовал от монастыря уплаты налога на урожай, хотя монастырь уже в течение многих веков являлся магафом (освобожденный от налогов), и магафство это подтверждалось каждым вступавшим на престол шахом.

      Длительная переписка русского наместника на Кавказе генерала Ермолова с упрямым ханом ничего не прояснила, в результате католикос Ефрем, скрываясь от ханского гнева, покинул Святой Престол. Поначалу он бросился в Россию, но наследник персидского престола Аббас-Мирза направил генералу Ермолову послание с просьбой вернуть Ефрема в Иран. Эчмиадзин, писал он, находится на персидской земле, католикос является подданным шаха, поэтому он, шахзаде, сам позаботится о том, чтобы восстановить справедливость. И пусть благородный ага Ермолов ни о чем не тревожится, повелитель Ирана великий Фетх-Али-шах и его сын шахзаде Аббас-Мирза

Скачать книгу