LITMIR.BIZ

      Что-то вроде японского хокку. Нет, я знаю, что это – трёхстишие, а не двустишие!

      Я всегда хотела иметь много друзей, но со мной никто не хотел дружить, потому что я – толстая, и со мною – стыдно. Потом я возненавидела всё и всех, и сама захотела быть одна.

      А сейчас я перебираю в памяти детей, с которыми встречалась в детстве. Вася со Свердловки… Его мать, мамина сослуживица, умерла в 1990 ни то от менингита, ни то от рака мозга. Другой Вася, из микрорайона… У него была сестра Оля, но с Васей я находила язык лучше. Никогда не забуду, как сидели в его комнате, и он показывал мне свои рисунки.

      Отношения между нашими родителями разорвались довольно давно. Но как-то мне приснился сон, что их мать, Вера, учит нас рисованию (вряд ли она, бухгалтер на химзаводе, в этом ас). Я проснулась, поняла, что ничего этого нет, и такая тоска навалилась, хоть волком вой!

      Вот у Яны, у неё очень много знакомых, потому что мать заставляла её ходить на английский и музыку. У Наташи – тоже, но она поменяла много школ. Ирочке же никто не нужен, у неё сонм родственников.

      Я никуда не пошла учиться, потому что когда мне ещё было четырнадцать, мама безапелляционно заявила, что ей надоело меня кормить, и я просто обязана содержать семью. А так, если бы я обучалась, у меня появилось бы какое-нибудь «окружение».

      Рассказала Яне по двух Вась.

      – Может быть, мне их разыскать?

      – Аль, а какой смысл? Ведь вы ещё до школы общались! У них сейчас – своё!

      Так что же мне предпринять? Я схожу с ума от одиночества!

      1 июня 1998, понедельник

      Мне совершенно дико от того образа жизни, что я веду, но я не знаю, что мне делать.

      Сегодня в пять вечера приходила Янка, просила карандаш. Она не сдала черчение, спецпредмет «Архитектурная графика». Она, как и её мать, жадная, даже карандаш себе не может купить.

      А мне выть хочется!

      Мама говорит заискивающе:

      – Поступай в колледж. Всё равно делать нечего.

      В эту помойку! Да надо мною все смеяться станут!

      2 июня 1998, вторник

      В последние два года я хотела стать режиссёром или радиоведущей. Нет, не молоть языком всякую чушь в FM-диапазоне, а делать серьёзные, интересные передачи!

      Я всегда была одинока, как старая бабка, поэтому для меня радио на СВ – это всё! В подростковом возрасте ведущие радиопередач становились мне и друзьями, и членами семьи.

      Но у нас запрещено летать.

      Заметки на полях 20 лет спустя

      Я помню массовый психоз в марте 1995 года, когда застрелили Владислава Листьева. В честь такой «трагедии» даже наша районная газета организовала спецвыпуск! Знаменитый очкарик на передовице вальяжно, а точнее, вульгарно, развалился на полу. Разбитной чувак!

      Перепечатали высказывания разных известных, а ныне наверняка забытых евреев. И кто-то сказал: «Влад, он же был очень красив, но преступников это не остановило!»

      Красив?!! Очкарик-шарик!

      Он же, или другой заявил: «Скольким людям Влад скрашивал одиночество!»

      Политической передачей-однодневкой!

      Хотя… мне же давали иллюзию общения музыкально-развлекательный канал «Четыре четверти» и радио «Ракурс». Так что, может быть, зря я так?

      3 июня 1998, среда

      Ездила к Римме в Правду, но дома её не застала. В Мытищах, нашем железнодорожном узле, откуда можно катиться на все четыре стороны (Александров, Фрязино, Фрязево, Красноармейск, была ещё ветка на Пирогово, но её разобрали), пока я стояла в очереди в киоск с горелыми булками, ко мне подошёл долговязый подросток, и нагло, развязно, сказал:

      – Тётенька, а вы мне никакой еды не купите?

      – …! – это сказала уже я.

      Это у меня так мама с отчимом общается, когда он ей, пьяный, покоя не даёт: «Вить, … от меня! Вить, … от неё!»

      Мне – восемнадцать лет! Какая я «тётенька»?!!

      Побирушка не стал огрызаться, а как полагается нищему, всё воспринял безропотно.

      – Дяденька, а вы мне никакой еды не купите? – пристал

Скачать книгу