LITMIR.BIZ

      Я люблю наш дом и порой мне кажется, что я помню своё рождение в нём. Мне уже четыре года и я думаю о доме как о живом существе, глажу его белые стены, полы из гладко выструганных досок. Отец с Антоном натирают их пчелиным воском, специально приготовленным дедушкой. Я люблю сидеть на полу и гладить ладонями натёртые до зеркального блеска доски.

      – Чувствуешь, какой запах? Мёдом пахнет, – смеётся дедушка.

      У нас с Антоном своя комната, у Ядвиги, сестры моей, своя. Мать с отцом спят в самой большой, с окнами в сад. А ещё у нас большая белая печь. Зимой я люблю спать на печи. – Печь лечит, – говорит дедушка.

      – Как она лечит, дедушка? – спрашиваю я.

      – Когда ты заболел, мать укладывала тебя на середину печи, прямо на черень, а сверху ещё укрывала одеялом, и болезнь отступала.

      Дедушка много чего знает и рассказывает мне, а я слушаю и запоминаю.

      – Вот ты ногу проколол на стерне прошлым летом, и образовался нарыв на ступне, а я тебе нарыв этот смазал дёгтем и нарыв прорвался, дёготь вытянул всю гадость из него. Ты помнишь?

      – Да, дедушка, я помню. Мне сразу стало так хорошо.

      – Вот ты вырастешь и будешь знать, что это и есть лекарство народное.

      Я вырасту и узнаю, что народное лекарство – дедушкин дёготь – станет «мазью Вишневского», но уже не лечащей так хорошо, как дедушкин дёготь.

      Дедушка гнал дёготь из берёзовой коры и смазывал им колёса телеги. Дом наш из тёсаных брёвен, посеревших от времени и дождей. Дранка на крыше тоже посерела и стала тёмной.

      – Природа сама придала дереву цвет и защиту, – говорит дедушка проводя ладонью по выпуклым брёвнам.

      Двор огорожен струганными жердями. В конце двора стоит гумно, покрытое соломенной крышей, рядом пристройка для лошади и коровы.

      – А почему в хлеву место для лошади есть, а лошади нет? – спрашиваю я отца.

      – Лошадь забрали в колхоз, у всех, не только у нас, – вздыхает отец.

      – Теперь она в колхозной конюшне, вместе с другими лошадьми, – отец улыбнулся, – и от неё уже потомство есть. Вороной красавец. Антон его «Орликом» назвал.

      – Отец, я хочу увидеть «Орлика», можно?

      – Конечно увидишь, – смеётся отец поднимая меня своими сильными руками к самому потолку.

      – Ты же у меня вот какой большой!

      На другом конце двора стоит гумно, покрытое соломенной крышей, с пристройками для лошади и коровы. Дальше, до самого оврага, заросшего густым ольшанником, тянется огород. Летом в огороде чего только не растёт – картошка, капуста, горох, кукуруза, помидоры, огурцы, мак и конопля, а по краям подсолнухи. Больше всего я люблю подсолнухи, их желтые, склоненные к земле головы, в которых столько вкусных семечек.

      А ещё я люблю запах полыни…

      Она густо растёт по всей меже. Я ложусь, подминая её мягкие пахучие стебли и смотрю в небо. Под белыми пушистыми облаками кружат вороны. Они каждый раз прилетают с одной и той же стороны. Меня обволакивает густой запах и какие-то тревожные видения. Слышу голос матери:

      – Антон, посмотри Бронека, наверное, он лежит в чернобы́ли.

      – Да, вот он, мама!

      Я обнимаю Антона за шею и спрашиваю:

      – Почему полынь называют чернобы́лью?

      – Не знаю, надо спросить у дедушки, – задумавшись, говорит Антон.

      На краю огорода,

Скачать книгу