LITMIR.BIZ

Скачать книгу

переживешь ли зиму и хватит ли урожая на оброк.

      Небо потемнело, кружащие облака окрасились бурым, над ними вспыхнули первые звезды. Парень крутанул биту и разрубил холодный воздух, представляя перед собой бритую голову Крота. Если повезет, уже скоро на ней появится последняя отметина. А может, Крот раскроит наглецу череп его же палкой: не попробуешь – не узнаешь. И как Герман ни храбрился, сколько ни выискивал доводы «за», сердце все равно сжимали колючие тиски. Пока легонько, едва ощутимо, но чем ближе была развязка, тем сильнее кололо в груди. Говорят, робкий боится до, смельчак – после, а трус – все время. Вот «левые» и живут, как рабы. Не потому, что слабые. Не потому, что не грезят о лучшей доле. А потому, что боятся пальцем о палец ударить. Ну и хрен с ними, сами заварили – сами пусть и жрут. Иного пути нет лишь у тех, кто его не ищет.

      С улицы донесся хруст – главарь сразу узнал медленные, тяжелые шаги увальня. У калитки топот стих, ему на смену пришло надсадное, с присвистом, дыхание. Вскоре послышалась вкрадчивая поступь Хлыста – бригада в сборе, пора на дело. Уходя, Герман засмотрелся на пляшущий в окне огонек. Видит ли он его в последний раз? Весьма вероятно. Помешает ли это задуманному? Нет. Отец каждую ночь уходил гулять со смертью, теперь пришел черед сына. Ни храбрецом, ни трусом нельзя стать по наследству – каждый сам выбирает, кем быть в этой жизни. Снаряд не падает в одну и ту же воронку, молния не бьет в одно и то же место, а шанс проявить себя не выпадает дважды. Испугался, отказался – и на тебе поставят крест, который смоется только кровью.

      – Готовы?

      Вместо ответа Булка показал ржавую кувалду, а Хлыст крутанул на пальце самодельный свинцовый кастет. Герман улыбнулся и накинул капюшон. Его стаю нельзя назвать лучшей из лучших, зато шакалы в ней не водятся.

      – За мной.

      Крейда засыпает в полночь. Каким бы крутым ты ни был, хлопоты по хозяйству никто не отменял. Хоть до заката гоняй чужаков и бегай по стрелкам, но с восходом как штык – в парник: просрочишь мзду – проблем не оберешься.

      Дорога петляла через заброшки – в последние годы опустевших домов становилось все больше. Кто-то умирал от старости, кто-то – от голода и болезней, иные – от заточек меж ребер. Были и те, кто уходил в поисках лучшей жизни, но большая часть возвращалась – изуродованными, окровавленными, а то и вовсе по кускам. Заводские обвязывали тела пойманных беглецов тросами и таскали по улицам, рисуя на асфальте алые полосы, а когда те становились едва различимы, вешали добычу на ближайшем к жилищу суку или фонарном столбе. Как правило, за ноги – так мертвец «зреет» дольше и держится пару недель в назидание остальным.

      По этим зловонным маякам парень издали подмечал, какой двор освободился – полезное знание, когда надо без лишнего шума прошмыгнуть на соседнюю улицу. И жизненно необходимое, когда улицу держат типы вроде Славки Крота. От Тимирязева (вотчины Германа) до Пионерской два ряда смежных огородов – считай, рукой подать. Но пересечь их нужно так, чтобы свидетельницей ночной прогулки была одна лишь луна. Вожак постарше и поопытней наверняка дождался бы туч – желтый глаз в чистом

Скачать книгу