LITMIR.BIZ

      04.29

      – Я не мешаю тебе своими коленками? – спросил Ситонг.

      – Нет, что ты, совсем не мешаешь.

      – Я взял еще две канистры на обратный путь и продовольствия, поэтому стало так тесно.

      – Ты на границе не отдохнешь? Там хорошее убежище.

      – Нет. Надо возвращаться на фронт, – ответил Ситонг. – Там дел много. Ну-ка, поддай скорости, – попросил он шофера. – Надо поскорей проскочить равнину.

      – Я и так гоню, – сказал шофер. – Равнина очень красивая, – обернулся он к Степанову. – Вы ее днем не видели?

      – Чего красивого может быть в равнинах? – удивился Ситонг. – Красиво бывает только в горах.

      – Почему? – спросил Степанов.

      – Потому что в горах неизвестно, что будет дальше. Поднимешься на вершину – и видишь: водопад. Поднимешься на вторую – а там ульи с медом; опустишься в ущелье – а там олень стоит. А равнина – что? Как жизнь: заранее знаешь, что в конце помрешь…

      – В равнине можно построить красивый город, – сказал шофер. – Кхам Бут, когда был с рукой, нарисовал такой город: он весь стеклянный. Когда мы победим, в тот город станут приезжать люди со всего мира – отдыхать, и охотиться, и ловить рыб в горных потоках, стремительных как любовь, – закончил он обязательной саванакетской цветистостью.

      – Жаль только, – задумчиво улыбаясь чему-то своему, далекому, сказал Ситонг, – что у нас нет снега.

      – А у нас жалеют, что мало лета, – сказал Степанов.

      – Всегда жалеют о том, чего нет, – сказал Ситонг. – Вообще-то снег – это очень красиво.

      – В нем много высокой эстетики, – сказал Степанов, – особенно когда его вспоминаешь, а не идешь по нему босиком…

      – А что такое эстетика? – спросил шофер.

      – Эстетика? – переспросил Степанов и пожал плечами. – Черт его знает… Наверное, это – когда уважают человека. В жаре нет эстетики, например.

      – Жара – это ничто, – засмеялся шофер. – Как же может ничто уважать человека?

      – Жара – это нечто, – сказал Ситонг. – Ведь ты реагируешь на нее?

      – Я на нее потею, – ответил шофер, – а не реагирую.

      Ситонг спросил Степанова:

      – Ты любишь снег?

      – Очень.

      – Я тоже очень люблю снег, – сказал Ситонг. – Я очень любил подниматься на фуникулере в Париже, когда шел снег.

      Степанов вспомнил фуникулер в Татрах. Он тогда забрался на самую вершину – думал только посмотреть на Татранскую ломницу, но начался буран, и водитель фуникулера

Скачать книгу