LITMIR.BIZ

      Что такое притча?

      В Евангелии очень много притч – вымышленных историй, в которых заложен глубокий смысл. Иисус Христос притчами рассказывает своим ученикам и слушателям о Боге. Это не случайно: притча как форма передачи знания, откровения часто достигает большего результата, чем просто изложенная мысль. Приведу пример. Наверное, каждый из нас задумывался над тем, что такое «вечность» и что такое «бесконечность». Если поговорить об этом с математиком, он напишет цифру в бесконечной степени. Физик или астроном объяснит, каково отношение известных нам расстояний к световому году, сколько световых лет разделяет ближайшие звезды, и расскажет, что есть звезды, которые находятся еще гораздо, гораздо дальше. И мы можем попытаться представить, сколько поколений людей летело бы к этим далеким звездам на самой максимальной скорости.

      Древняя притча говорит нам о вечности и о времени больше, короче и ярче: стоит одинокая огромная скала, раз в тысячу лет на вершину спускается орел, чтобы поточить об нее клюв; когда он сточит скалу, вечность только начнется. Ни одной цифры, но сразу ясно: вечность непознаваема, несоизмерима с кратким мгновением человеческой жизни.

      Христос прибегает к притче, потому что она застревает в уме и в течение долгого времени побуждает думать. Когда ученики просили Его разъяснить притчу о сеятеле, Он сказал: «Вам дано знать тайны. Остальным – в притчах» (см. Мк. 4:11) и объяснил им притчу о сеятеле. Кстати, раз объяснил, значит, ученики тогда еще не знали тайн. А главное, тому, кто думает над притчами и понимает их, тайны начинают открываться. Что за тайны? Самые важные – каков Бог, каков человек и каковы их отношения. Что Бог ждет от человека, что Ему нравится в нас, что не нравится, что вызывает радость, а что гнев и отторжение; что главное в нашей жизни, а что второстепенное. Знания в виде притчи западают в сознание, как семена, прорастают там и дают плоды. Смыслом, которым они проросли, мы наполняем свою жизнь.

      Евангельские притчи очень разные. Есть длинные, есть короткие. Есть известные и не очень; одна из самых известных – притча о блудном сыне. В Эрмитаже больше всего народу стоит перед знаменитой картиной Рембрандта «Возвращение блудного сына». Увидеть ее очень трудно, если ты не двухметрового роста, потому что она загорожена спинами людей, которые смотрят на нее по двадцать, тридцать, сорок минут, по часу. Что они пытаются там увидеть? Зачем столько времени глядеть на картину? Благодаря гению великого нидерландского художника она так глубоко раскрывает притчу о блудном сыне, что каждому становится понятен вложенный Христом смысл. Эта притча дана нам в ответ на вечный вопрос человека: «Господи, кто я Тебе и Кто Ты для меня?»

      Это самый главный, самый острый и страшный вопрос для любого верующего. Много раз в течение жизни он встает перед каждым из нас, особенно когда приходит беда, горе, постигают испытания. Нам иногда кажется, что

      Господь перестал быть нашим Отцом, что нам слишком тяжело, что Отец не может послать сыну такое суровое наказание. Но в эти минуты стоит вспомнить слова 90-го псалма, где Господь говорит через Своего пророка Давида, что Он с нами в наших скорбях: с ним есмь в скорби…Вот Сам полностью погрузился в человеческую скорбь, до самой глубины, до предела. Он не мог ее отменить, потому что скорбь неизбежно следует за грехом, но Он пришел и встал рядом с нами. Когда у человека горе, – допустим, у вашего друга умер отец, погиб в автокатастрофе, – с ним не надо говорить, а просто прийти, сесть рядом и обнять, быть рядом. И если вы переживали подобную потерю, он будет чувствовать, что ваше сердце рядом с его сердцем. Вот и Христос вошел в самую страшную скорбь, возможную для человека, чтобы укрепить нас в наших скорбях. У Марины Цветаевой есть такие слова: «Бог… Ты не был женщиной на земле». Вот говорят: «Он не был одиноким стариком, не был больным…» Был! Он был Человеком, Который испытал все скорби. Предательство – ученики разбежались, все оставили… Претерпел бичевание, избиение, поругание и казнь совершенно несправедливо, вообще ни за что! Испытал полную меру человеческой подлости до самого дна.

      Христианские распятия – православные, католические эпохи Возрождения – очень красивы, художники наслаждаются прекрасным образом Умершего на Кресте. И только один немецкий живописец XVI века Маттиас Грюнвальд не наслаждается, а ужасается: на расписанных им алтарях – позеленевшая мертвенная кожа, впившиеся шипы, кровоподтеки, сведенное в мучительной агонии тело Господа, вывернутые в предсмертных судорогах руки и пальцы. Эти изображения не дают спокойно дремать, будят нас, напоминают, что это было за страдание, что за крест мы на себе носим. Не просто так древнеримский историк Тацит называл распятие самой страшной казнью, которую придумало человечество. А уж на что римляне были жестоки… Например, по римским законам, показания раба не принимались без

Скачать книгу