Коммунальная квартира. Новеллы коммунального быта - Александр Брыксенков

Скачать книгу

уличных торговок сладостями, мороженным, газированной водой, соками в розлив. Нет пивных ларьков, где из бочек наливали настоящее пиво. Нет (почти) продуктовых магазинов.

      Раньше-то на площадь Льва Толстого выходило два Гастронома, рыбный магазин, магазин «Мясо», зеленной магазин. Сейчас же ничего этого нет. Вместо продовольствия торгуют там кожей, калькуляторами, одеждой и т. п.

      И самое главное: нет на Петроградской доброжелательной, неспешливой ленинградской публики. Что-то скучновато стало на Петроградской.

      На площадь Льва Толстого

      С окрестных крыш и шпилей

      Слетались утром голуби, простые сизари.

      Старушки и детишки

      Красивых птиц любили

      Бросали на асфальт сырой пшено и сухари.

      Решили в кабинетах:

      От птиц лишь грязь и мусор.

      Разносят эти голуби заразу средь людей.

      И мальчики в штиблетах

      Рассыпали приманку

      И отравили разом красивых сизарей.

      (Однако, чище на Петроградской не стало)

      аннЕНСКАЯ МЕДАЛЬ

      Облупилась прежняя респектабельность

      Если отворишь массивную дверь из морёного дуба с шестигранным окошком для швейцара и войдешь внутрь, то окажешься в монументальной парадной с широкой лестницей, ограниченной массивными черными перилами, поддерживаемыми такими же массивными балясинами.

      Стены парадной впечатляли. Желтого цвета, выполненные под мрамор, они в центре имели цветную мозаику, изображавшую вазу с цветами, обрамлённую лавровыми ветками. Тянулись эти стены до самого пятого этажа. Снизу они имели метровый бордюр, представлявший собой прямоугольный орнамент, выложенный из мраморов разных расцветок. Ну, и высоко рельефная лепнина, и широкие окна, снабженные бронзовыми рукоятками. и устройства для крепления ковровой дорожки.

      Ковровой дорожки конечно же не было. Она пропала в революционные годы. А швейцариха сохранилась. Это была совершенно старорежимная старуха с копной седых волос на голове и с пронзительным взглядом сквозь стёкла пенсне. Звали её церемонно: Генриетта Константиновна.

      Она ни с кем из жильцов не общалась и даже не разговаривала. Ходили слухи, что швейцарихой она стала от безысходности. Якобы она – вдова царского генерала, казнённого солдатами. В начале тридцатых её выселили из генеральского особняка, вот она и пристроилась швейцарихой. Да и то по знакомству.

      Иногда она сидела за столом возле лифта, но большая часть времени использовалась ею для поддержания чистоты в парадной. Лёшка считал, что все её боялись. Ну все, не все, но Лёшка точно боялся. Он даже и в мыслях не имел переться в парадную с керосиновым бидончиком или там с санками или самокатом: только через черный ход. Парадная было что храм.

      Вот перед дверью этого храма и стоял первоклассник Лёшка Барсуков не в состоянии отворить массивную. черную

Скачать книгу