Жизнь и дела Василия Киприанова, царского библиотекариуса - Александр Алексеевич Говоров Туппум (Глиняная табличка)

Скачать книгу

их перестуке есть нечто магическое, вечное – так уверяет отец. Затем слышен оглушительный храп Фёдора, которого из-за храпа в общую горницу спать не кладут, стелют в сенцах. А снизу слышится храп понежнее, помягче. Это баба Марьяна, которая спит на печке. Как бы её, кстати, ни уверяли, что она по ночам храпит, она отрицает, сердится, божится до слёз. И ещё слышится тоненькое словно бы повизгивание. Так спит малышка Авсеня, которому стелют в просторной корзине из-под белья.

      Слышны шорохи разные, шёпоты, скрипы, перестуки. Старый бревенчатый флигель будто наполнен тысячью невидимых существ. Когда Бяша был маленьким, он верил во всех этих кикимор, домовых, подпечников, до смерти боялся их ночных забав. Теперь, конечно, после Навигацкой школы и чтения множества книг, об этом и думать смешно, а всё-таки лежишь, лежишь – и жуть забирает.

      Внезапно над самой крышей раздаётся скрежетание и хрип, будто вращается множество ржавых колёс. Это приходит в действие старый, заслуженный механизм курантов Спасской башни. Раздаётся удар колокола, другой, затем перезвон колокольцев. «Послу-ушивай!» – кричит в ответ часовой у ворот. Потом бьют куранты другой, Никольской башни, и, наконец, совсем уж издалека доносится звон ещё одной из кремлёвских башен.

      Когда же умолкает последний звон колокола, слышится протяжный звук человечьего голоса – это стонут колодники из Константино-Еленинской башни, где сидят они, потеряв счёт дням, под надзором Разбойного приказа.

      А затем Бяша отчётливо услышал босые шаги. Чьи-то ноги, осторожные, как полёт бабочки, не то поднимались, не то опускались по лестнице в поварне. Бяша сел на постели, вслушался. Яркий расплывчатый отсвет луны в слюдяном окошке позволил рассмотреть постель отца. Отец спал, а ведь это он иной раз по ночам, накидывая тулуп, уходит через двор в полатку и работает там до рассвета над какой-нибудь любимой ландкартой. Бяша встал и тоже, стараясь подражать полёту бабочки, нащупал босой ногой ступени лестницы, стал спускаться. Боялся задеть кадушку и ковшик с питьевой водой у двери. А сердце билось в предвкушении неизвестного.

      Так и есть! Сделав последний шаг, он наткнулся на чьё-то упругое плечо под холстинной рубахой. Пахло немного пряным и тёплым, его обхватили мягкие руки.

      – Бяша, это ты? – скорее дыханием, чем шёпотом донеслось до него. – Это я, Устя…

      – Хочу я в мастерскую сходить, – соврал Бяша. – Отец наказывал с вечера трубу закрыть, а я запамятовал.

      – Не ходи! – прошептала Устя. – Не прохолодится ваша мастерская, уж морозы сошли.

      И поскольку Бяша всё же сделал движение к двери, она, крепко обхватив его, потянула к себе, а он, боясь в темноте упасть, послушно переступал за ней. И они сели на Устино жёсткое ложе на лавке, где над ними на печи покоилась с нежным храпом воинственная баба Марьяна.

      – Давай посидим… Мне не спится… – шептала девушка, прислонясь лицом прямо к Бяшиному уху. – Накатывает на меня, так и крутит, так и крутит. Вы с Максюткой что, взаправду считаете меня

Скачать книгу