LITMIR.BIZ

      В мастерской он открыл небольшой альбом о Родене и показал фотографии коленопреклоненной вакханки и «Размышление» – весьма известные скульптуры.

      – Так она голая, – серые глаза Даши округлились, но девушка продолжала рассматривать иллюстрации. Потом она дошла до фотографии терракотовой очаровательной «девушки с шляпкой с цветами». – Ой, какая красивая, – радостно воскликнула Даша. – а я такой могу получиться?

      – Года два-три назад, пожалуй, что-то могло бы получиться, тут очарование юности важно. Роден его поймал, а другие не могут. Кстати, довольно скоро эта белошвейка состарилась, и такой он ее больше не лепил.

      – Жалко, – вздохнула Даша, – значит, я тоже уже состарилась? Теперь гожусь позировать телом?

      – Ладно, переживать-то, – Паша нарочно сказал это чуть грубовато. – Стань на пьедестал, – он указал на дощатый помост, на который был наброшен старый ковер, – я пару набросков сделаю.

      Сам он расположился в складном легком деревянном кресле, в котором сиденье и спинку заменяли полотна грубой ткани. На спинке сзади было написано «DIRECTOR». Кресло ему подарил кто-то из киношных друзей семьи, привезено оно из Голливуда, там в таких режиссеры на съемках сидят.

      Как именно она должна стоять, он пока ей не говорил – стой, как удобно.

      Рисовал он быстро и скоро подозвал девушку к себе.

      – Ого, красиво, – искренне оценила она свое изображение на бумаге. – Так лучше, чем на фотографии или на телефоне.

      – Даш, пройдись по студии, свободно, смотри что хочешь, а я попробую что-нибудь поймать.

      В мастерской было множество деталей, по большей части гипсовых этюдов. Но и они были интересны по-своему.