Скачать книгу

Неужели это и был мой приговор – решающий перелом жизни? Я хотел бы взволноваться, перечувствовать этот момент – и никак не мог. А майор уже пододвинул мне листок оборотной стороной. И семикопеечная ученическая ручка с плохим пером, с лохмотом, прихваченным из чернильницы, лежала передо мной.

      – Нет, я должен прочесть сам.

      – Неужели я буду вас обманывать? – лениво возразил майор. – Ну, прочтите.

      И нехотя выпустил бумажку из руки. Я перевернул её и нарочно стал разглядывать медленно, не по словам даже, а по буквам.

      Отпечатано было на машинке, но не первый экземпляр был передо мной, а копия:

Выписка

      из постановления ОСО НКВД СССР от 7 июля 1945 года[80]

      №…

      Затем пунктиром всё это было подчёркнуто и пунктиром же вертикально разгорожено:

      И неужели я должен был просто подписать и молча уйти? Я взглянул на майора – не скажет ли он мне чего, не пояснит ли? Нет, он не собирался. Он уже надзирателю в дверях кивнул готовить следующего.

      Чтоб хоть немного придать моменту значительность, я спросил его с трагизмом:

      – Но ведь это ужасно! Восемь лет! За что?

      И сам услышал, что слова мои звучат фальшиво: ужасного не ощущал ни я, ни он.

      – Вот тут, – ещё раз показал мне майор, где расписаться.

      Я расписался. Я просто не находил – что б ещё сделать?

      – Но тогда разрешите, я напишу здесь у вас обжалование. Ведь приговор несправедлив.

      – В установленном порядке, – механически подкивнул мне майор, кладя мою бумажёнку в левую стопку.

      – Пройдите! – приказал мне надзиратель.

      И я прошёл.

      (Я оказался не находчив. Георгий Тэнно, которому, правда, принесли бумажку на двадцать пять лет, ответил так: «Ведь это пожизненно! В былые годы, когда человека осуждали пожизненно, – били барабаны, созывали толпу. А тут как в ведомости за мыло – двадцать пять, и откатывай!»

      Арнольд Раппопорт взял ручку и вывел на обороте: «Категорически протестую против террористического незаконного приговора и требую немедленного освобождения». Объявляющий сперва терпеливо ждал, прочтя же – разгневался и порвал всю бумажку вместе с выпиской. Ничего, срок остался в силе: ведь это ж была копия.

      А Вера Корнеева ждала пятнадцати лет и с восторгом увидела, что в бумажке пропечатано только пять. Она засмеялась своим светящимся смехом и поспешила расписаться, чтоб не отняли. Офицер усомнился: «Да вы поняли, что я вам прочёл?» – «Да, да, большое спасибо! Пять лет исправительно-трудовых лагерей!»

      Яношу Рожашу, венгру, его десятилетний срок прочитали в коридоре на русском языке и не перевели. Расписавшись, он не понял, что это был приговор, долго потом ждал суда, ещё позже в лагере смутно вспомнил этот случай и догадался.)

      Я вернулся в бокс с улыбкой. Странно, с каждой минутой я становился всё веселей и облегчённей. Все возвращались с червонцами, и Валентин тоже. Самый детский срок из нашей сегодняшней

Скачать книгу


<p>80</p>

Заседали в самый день амнистии, работа не терпит.