ТОП просматриваемых книг сайта:
.
Читать онлайн.
Кун представляет свою идею научной революции как описание реального пути, которому следуют различные науки, а не нормативную модель поведения ученых. Напротив, Лакатосом принимается нормативный подход [Lakatos, 1978; Лакатос, 1995б].
«Методология научно-исследовательских программ» Лакатоса состоит из набора правил работы и над критикой, и над построением теории (отрицательной и положительной эвристикой), создаваемой вокруг «ядра» гипотез, касающихся определенного набора проблем и используемых в качестве основы для создания теоретической системы. Ядро остается неизменным, даже если возникают какие-то ненормальные явления, благодаря «защитному поясу» из вспомогательных гипотез, от ядра отказываются только в случае, если научно-исследовательская программа, основанная на нем, признается «регрессивной», или, другими словами, когда становится очевидно, что использование этой программы является, скорее всего, пустой тратой времени и усилий. Принятие или отвержение научно-исследовательской программы, таким образом, рассматривается Лакатосом как комплексный процесс, а не результат суждения, основанного на результатах одного решающего эксперимента, или даже результатах применения четко определенных, однозначных, объективных критериев.
Проинтерпретированная таким образом позиция Лакатоса не сильно отличается от предложенного Фейерабендом [Feyerabend, 1975; Фейерабенд, 2007] «методологического анархизма» – хотя по общему признанию считается менее радикальной. Фейерабенд подчеркивает необходимость максимальной открытости по отношению к самым разным исследовательским подходам; в то же время он далек от безоговорочного принятия своего собственного правила «anything goes»: «Пригодно все, что способствует успеху». Критика существования абсолютных критериев истины (или, лучше сказать, принятия и отвержения теорий) может сосуществовать с идеей целесообразности рациональных споров между разными, даже противоположными, взглядами. Очевидно, когда обсуждаются разные точки зрения, сторонники каждой из них должны быть готовы отказаться от претензий на то, чтобы их собственный критерий суждения считался
Среди предшественников Куна в этом направлении можно вспомнить Адама Смита и его «History of Astronomy» («Историю астрономии», 1795). Связующим звеном между Куном и Смитом можно считать Шумпетера, который выделяет «Историю астрономии» как «жемчужину» среди сочинений Смита [Шумпетер, 2001, т. 1, с. 233], и далее рассматривает тот же исторический случай, который позднее был изучен Куном: «так называемая система Птолемея в астрономии не была просто “ошибочной”. Она удовлетворительно объясняла огромную массу наблюдений. По мере накопления наблюдений, которые на первый взгляд не согласовывались с этой системой, астрономы изобретали дополнительные гипотезы, которые подгоняли под нее упрямые факты» [Там же, с. 417 сн.]. Кун, подобно большинству ведущих участников эпистемологической дискуссии, первоначально развивал свои идеи как интерпретацию истории естественных наук, в частности астрономии и физики, а не как методологический рецепт для социальных наук. Тем не менее по крайней мере некоторые из его идей можно легко использовать в области экономической теории. Попытки продвижения в этом направлении см.: [Latsis, 1976].