LITMIR.BIZ

      И явился громадный безумный зверь, и громадное дикое чудище утащило их прочь. Ну то есть поезд, то есть в Чикаго; а Бенджамин и дедушка устроились у зверя в брюхе и обменивались улыбками и громкими возгласами.

      – Чикаго! – закричал кондуктор.

      – А почему он не объявляет музей Филда? – нахмурился Бенджамин.

      – Я сам его объявлю, – пообещал дедушка. И спустя несколько минут воскликнул: – А вот и он!

      Оказавшись внутри, дедушка и внук прошли под настенными изображениями животных и во все глаза уставились на монстров – таких красавцев, что просто дух захватывало.

      Тут они восхищались утраченной плотью, там – охали, глядя на восстановленные и заново скреплённые скелеты, – рука об руку, дивясь в унисон; юная радость вела за собою былое воспоминание о радости.

      – Деда, а ты заметил? Гляди! Такое огроменное место, а из Гринтауна тут вообще никого, прям ни души!

      – Только мы с тобою, Бенджамин.

      – На моей памяти единственные, кто здесь побывал из нашего города, давным-давно, – голос мальчика угас до шёпота, – это мама с папой…

      Дедушка поспешил вклиниться, пока не поздно:

      – Им здесь ужас до чего понравилось, мальчик мой. Но ты только посмотри! Иди-ка сюда!

      Они подошли поближе – и потрясённо, изумлённо, благоговейно уставились на целый косяк кошмаров работы Чарльза Р. Найта*.

      – Да этот парень прямо поэт с кистью, – покачал головой дедушка, балансируя на краю этого Большого Каньона во Времени. – Настенный Шекспир. Ну же, Бенджамин, где эта здоровенная псина, этот твой Рекс, о котором ты так мечтаешь?

      – Вон тот небоскрёбище! Это он!

      Дед с внуком замерли под гигантской фигурой: глаза их наигрывали беззвучные мелодии на длинном ксилофоне ожерелья из костей.

      – Эх, жаль, приставной лестницы нет!

      – Прикажешь нам вскарабкаться наверх под стать безумным дантистам и попросить его открыть ротик пошире?

      – Деда, ведь это он усмехается?

      – Один в один моя тёща на нашей свадьбе. Хочешь влезть мне на плечи, Бен?

      – Ой, а можно?

      Бен взгромоздился на дедовы плечи и, задохнувшись от изумления, прикоснулся… к древней Улыбке.

      А затем, будто что-то пошло не так, тронул собственные губы, зубы и дёсны.

      – Засунь голову ему в пасть, парень, – посоветовал дедушка. – Посмотрим, откусит или нет.