Лбюовь - Катя Метелица

Скачать книгу

набрала много воздуха и сказала:

      – Вот сейчас, только что, я видела на ступеньках маленький глобус. Он светился и звенел…

      Я была почти в обмороке – оттого, что вру, и оттого, что моя неистовая жажда получает какую-то реализацию.

      – Он светился изнутри, и в нем все перебегало с места на место.

      – Да, я знаю. Это в нем перебегают разные страны, – неожиданно вступила одна из девочек. Ее звали Катя – Катя Игнатьева.

      Я обомлела, потому что не ожидала поддержки. Скорее – недоверия. Готовилась убеждать, уверять, божиться: действительно, только что видела, на ступеньках.

      – А где ты его видела? – заинтересованно спросила Катя Игнатьева.

      Пришлось указать на какое-то место.

      – Да, это я его здесь уронила. Это мой глобус. Мне его подарила Элла!

      Элла – это была девочка, которая пробыла в нашей группе дня три, а потом исчезла навсегда. Катя Игнатьева уверяла, что эта Элла была и осталась ее лучшей подругой.

      Значит так: это ее глобус. Ей его подарила Элла. Пока шел дождь, Катя Игнатьева успела рассказать кучу увлекательных историй про глобус, про необыкновенную якобы Эллу, которая на самом деле является цыганской принцессой (я помню эту Эллу – белесая нелепая девочка с лошадиным лицом), и вдобавок про говорящего кота, который живет у Катиной тети в городе Орджоникидзе. Кот умел вязать крючком и на спицах. Достоверность всех этих фактов не вызвала у слушателей ни малейших сомнений.

      Я стояла немая и ошарашенная – мою вещь-мечту украли. Причем украли так изящно, так хирургически точно, что ничего не поделаешь. Не сказать же: «Да там не было никакого глобуса, я наврала» – невозможно… Никто так не вожделеет разных вещей, как дети. У бедных зависимость от денег и от вещей гораздо сильнее, чем у богатых. Апофеоз вещизма – быт Робинзона Крузо.

      «Винни-Пух»: опыты домашнего самопознания

      Психопатологическое описание характеров «Винни-Пуха и Всех-всех- всех», выполненное Вадимом Рудневым в его книге «Винни-Пух и философия обыденного языка», производит на наивного читателя, каким я безусловно являюсь, оглушительное впечатление. Осел Иа-Иа агрессивен, казуистичен, страдает тяжелой эндогенной депрессией. Поросенок Пятачок – рефлексирующий психастеник. Тигра инфантилен и безответствен. Сова – шизоид, живущий в отвлеченном мире гармонии длинных слов. Кролик – авторитарный эпилептоид. Крошка Ру – воинствующий эгоцентрик. И вся эта орава психопатов живет внутри одной-единственной личности – меня.

      Вдобавок уже много лет я не могу избавиться от навязчивой привычки искать во всех знакомых родовые черты пухов, кроликов и пятачков; сангвиники пухи попадаются реже всех.

      Мой маленький сынок Федор обычно дает мне роль Пятачка, а сам изображает Пуха. Уверена, ему нравится, что Пух как бы главный, лидер в этой паре. Я, конечно, не сопротивляюсь и говорю тонким поросеночьим голосом: «Ой, Винни, Винни!» В роли Пятачка есть, безусловно, что-то

Скачать книгу