Брошенные машины - Джефф Нун Чак Паланик и его бойцовский клуб

Скачать книгу

это был какой-то старинный танец. То есть мы никогда раньше так не танцевали. Теперь так никто не танцует. Вальс. Да, вальс.

      А теперь уже все.

      – В каком смысле все?

      – Я не знаю. Но почему-то мне кажется, что мы с ним были вместе в последний раз…

      – Да брось ты. Не надо. Вы еще с ним потанцуете. И не раз. Обязательно потанцуете.

      – А Павлин? Он тоже улыбался?

      – Да, – сказала я. – Он улыбался.

      А что еще я могла сказать?

>

      Хендерсон пошла спать. А я осталась на кухне, одна. Сидела, смотрела на пламя свечи, которую Павлин поставил на стол. А потом, когда отсветы пламени наигрались в моих зрачках, я достала из сумки пачку фотографий.

      Я их вынула из проявителя слишком рано, и они так и остались бледными и нечеткими. Над изображением плыла шумовая завеса из тихого треска. Но все было видно.

      На самом деле лучше бы я их не видела, эти снимки. Последние мгновения из чужих жизней.

      На первой фотографии была старуха: лежала, скорчившись на грязном полу. Снимок сделали сверху. Зеленая кофта, жиденькие прилизанные волосы, морщинистое, потасканное лицо. По всему полу были разбросаны страницы, вырванные из какой-то книги. Пустая бутылка из-под водки. Грязные пятна на ковре, что-то похожее на лужу блевотины. Маленькое ручное зеркальце.

      О Боже. Какой ужасный конец, и тем более для такой женщины, как Хендерсон. Жуткий конец, нехороший.

      На второй фотографии был Павлин.

      Он стоял, привалившись спиной к красной кирпичной стене, и зажимал руками живот. Его лицо искажала гримаса боли, но даже теперь он пытался держаться и не показывать, как ему больно. Сквозь пальцы сочилась кровь.

      На фотографии он был почти такой же, как сейчас. Немногим старше.

      Я просмотрела все фотографии в пачке. Потом – еще раз. И еще. Я все думала про эту женщину из турагентства. Про ее страшную камеру.

      Тебе куда?

      А ведь она и меня тоже сфотографировала сегодня. Интересно, а что получилось бы на этом снимке? Какая история была приготовлена для меня? И это падение сквозь серебристую жидкость. Что ждало меня там, внизу? И ждало ли что-то вообще?

      Тебе куда?

      Интересный вопрос.

      Я поднесла фотографии к пламени свечи. Бумага почернела, свернулась в трубочку, осыпалась ломким пеплом. Мужчина и женщина, два подобия на сгоревшей бумаге, теперь превратившейся в черные хлопья, что парили в сумрачном пространстве.

>

      Я поднялась по лестнице. На самом деле я не слишком устала, и мне не то чтобы очень хотелось спать – просто хотелось залечь в нормальную постель, на чистую простыню, укрыться мягким, теплым одеялом и, может, еще поработать над книгой. Но когда я проходила по длинному темному коридору, что вел к моей комнате, я вдруг услышала свое имя.

      – Марлин…

      Кто меня звал? Может быть, наша хозяйка?

      – Марлин? Это ты, милая?

      Наверное, Кингсли, когда договаривался, упомянул мое имя. Да, скорее всего.

      – Марлин…

      Там была дверь, приоткрытая.

      – Леди Ирис?

      – Войди. Я хочу на тебя посмотреть.

      Самая обыкновенная спальня. Обставленная безо всяких затей. Леди Ирис сидела в кресле у окна.

Скачать книгу